– Отец, прошу, не надо! Это глупо, посмотри, как меняется мир!
– Мир может и меняется, но пока это мой дом, и моя дочь не будет учиться вместе с мужчинами. К тому же зачем тебе знания, если ты уже достигла брачного возраста?
– Отец, – по моим щекам потекли слёзы, – пожалуйста, я очень хочу учиться. У нас многих отпустили. Девочки говорят, что там всё прилично. А замуж мне рано, – я умоляющее сложила руки в надежде, что родитель услышит голос разума.
– Вот ещё глупости, – мужчина заходил по кабинету, – где это видано, что девушка тратит свои лучшие годы на книги? Нет! Тебя ждёт жених!
Эти воспоминания особенно часто приходят ко мне в последнее время. Я снова закрыла глаза, чувствуя, что из-под ресниц собираются скатиться слёзы. Нет, плакать нельзя, особенно здесь.
Фургон немилосердно раскачивался, вызывая тошноту, но это лучше, чем идти пешком. В первые дни мне не давали сесть ни в один из следовавших друг за другом фургонов, и я сбила ноги в кровь. Чемодан с вещами, которые мне позволили забрать из дома, оттягивал руки, и вскоре, посмотрев, как другие женщины привязывают к чемоданам лямки и вешают за спину, я тоже последовала этому примеру. Стало полегче и поудобнее.
Среди ссыльных меня не любили. Поначалу пытались ткнуть побольнее, но мне было всё равно. У меня было тёплое платье и плащ, чемодан со сменой белья и ещё одним платьем, ботинки, как я думала удобные, ровно до длительной пешей прогулки, и жизнь. У моих родных не осталось и этого. Какие же мужчины глупцы! А ещё под корсажем спрятаны документы, что были для меня дороже всех вещей – королевское помилование и документы на кусок земли, которым когда-то владела моя прабабка по материнской линии.
– Эй, дворянка, твоё время вышло, – в фургон заглянул рябой стражник, – на выход.
Я прошла через людей, сидящих по обеим сторонам фургона, стараясь не упасть на вещи, сваленные в центре, и спрыгнула на ходу. За неделю пути научилась и этому, после пары падений под общий хохот ссыльных.
Теперь я такая же дворянка, как и любой из этих идущих на север людей. Не знаю, каким богам мне теперь нужно молиться, но иначе как везением это не назвать. Я была поражена в правах, титул, капиталы и все земли семьи Лиарас отошли короне за измену, подстрекательство к бунту и организацию революционного движения. Чудо, что я все эти годы с момента замужества жила в дальнем имении и мужа видела пару раз в год, а отца и того реже. Все родственники, причастность которых была доказана в попытке переворота, были казнены так же, как мой отец и муж. Глупцы! Какие же они идиоты!
