Подслушивать под дверями порой очень полезно. Самые интересные вещи я обычно узнаю именно таким неправедным способом.Вот и сегодня я замерла рядом с отцовской горницей, по-иностранному именуемой кабинетом, внимая его словам.
Точнее, вначале я услышала голос мачехи:
– Кнес1, меня очень беспокоит Святослава. Ей уже шестнадцать, ее пора выдавать замуж, пока она не опозорила семью. Девочка строит глазки всем особям мужского пола без разбора. Она заигрывает даже с конюхом. Если быстро не выдать ее замуж – она принесет в подоле.
– Линд, мы не можем выдать Славу замуж раньше старшей сестры. Это недопустимо! – ответил отец.
Старшая сестра, то есть я, истово закивала головой. Что Славке пора замуж, и побыстрее, я тоже прекрасно понимала. Девочка, как говорится, созрела. Да у нее уже грудь больше чем у меня! А уж когда она надувает губы, хлопая длиннющими ресницами, поводя плечами – и святого сможет соблазнить.
– Значит, нужно срочно выдавать замуж Милу! – жестко сказала Линд. – И то сказать, девочке двадцать один год. Доколе ты ее возле себя удерживать будешь?
Вот за что я люблю мачеху – она с батюшкой не церемонится. Если мягкая нежная Линд разговаривает с кем-то таким тоном – лучше соглашаться с ней во всем.
Мачеха совершенно права. Я уже почти перестарок. Еще пара лет – и меня замуж даже с моим приданым не возьмут.
Не то, чтобы мне было нужно замужество, но это лучше участи старой девы. Батюшка отчего-то тянул с этим делом, а я и не напоминала ему, упиваясь такой сладкой свободой.
В отцовском доме хозяйка я, не мачеха. Мачеха какое-то время пыталась вести хозяйство, но получалось у нее не слишком хорошо. Слуги ее хозяйкой так и не признали. Оно и понятно, не ровня Линд кнесу.
Линд была танцовщицей в бродячем цирке, где ее батюшка и нашел. Первая жена, моя мама, год как умерла от лихорадки. Увидел циркачку батюшка и пожелал в постель взять. Она ведь совсем юная была, младше, чем сейчас Славка – едва пятнадцать исполнилось.
Линд и сейчас очень красивая, яркая, слишком яркая для знатного рода. Волосы у нее неприлично рыжего цвета, как заморские фрукты апельсины, глаза зеленые, кожа белая-белая. Сколько уж она притираний изводит на нее, избавляясь от простонародных веснушек! Сейчас, в ее довольно почтенном возрасте, она самая красивая из всех моих знакомых, а тогда, вероятно, и вовсе мужчин с ума сводила. В цирке житье не сахар, вот Линд и поддалась соблазну, согласилась на предложение кнеса стать его содержанкой. Да и нравы в народе попроще. Никто не требует от простолюдинок, чтобы себя блюли. Это только в знатных семьях соблюдают приличия, да и то – только с виду.
