Всем, с кем мне хорошо. Было и будет.
Трем самым близким мне людям посвящается.
И кальвадосу.
«Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить».
Евангелие от Матфея, глава 7.
«Жизнь – это череда совпадений. А может и нет».
Жан-Жак Руссо. А может и нет.
Препятствий в мире нет:
возьми свою любовь!
Но помни: без нее
полюбишь ты,
что взял…
Мы все совершенны, чтобы давать советы. На словах мы, ведомые нашим личным опытом, постоянно готовы действовать. Но, скорее, это лишь бравада для друзей и близких. Настоящий разрыв шаблона наступает внезапно и именно в тот момент, когда порой мы только приближаемся к пику, самой-самой вершине нашего иллюзорного счастья и благоденствия.
Эта книга тем, кто не сложил рук перед внезапными бедами, посвящается. Для умиротворенных жизнью в лодке, плывущей по течению в сторону смертоносного водопада, уготована. Для тех, кто верит в большую любовь, если она есть, предназначена. И как подсказывают мне психологи: для тех, кто остались друзьями лишь потому, что все еще любят, а не из-за того, что и не любили друг друга никогда. А третьего не дано. Будьте счастливы в силе своей…
Ну что же. Пора все-таки предоставить слово главным героям. Но момент, когда они только начинают свой рассказ, слишком трагичен, чтобы прямо с него открыть новую страницу.
«А как же быть?» – с трудом понимая реальность, спрашивают они меня.
«Расскажите, что было чуть раньше, помните?» – понимая, насколько каждому нужны сейчас позитивные воспоминания, отвечаю им я.
«Конечно! Господи, а как же все хорошо начиналось! Вот как-то так…»
У самого входа они совсем незначимо, несущественно и вроде как между прочим поцеловались. Наверное, скорее даже чмокнули друг друга, стараясь не выдать взаимное волнение.
– Лишь бы у Муси все получилось, – внезапно произнесла Карина.
– Конечно, только о ней и мысли. Я обязательно прослежу, – Алексей, стараясь подыграть настроению жены, интонационно продублировал ее фразу.
Кошка Муся, их общая пушистая любимица, нагулявшая к сроку огромный живот, собралась наконец рожать. Впрочем, ради того же привез в роддом свою Карину и Алексей. И одновременность происходящего не могла не стать в их семье предметом довольно целомудренных шуток на тему «кто виноват в обоих случаях». Относящихся одинаково, как к Алексею с соседским монастырским котом Евстафием, так и к Мусе с Кариной.