Кай
Какое же это наслаждение – обнимать свою женщину. Греться, прижавшись друг другу под одним одеялом. Знать, что ты не одинок в этом мире. Вдыхать приятный, дурманящий разум аромат закрытыми глазами. Гладить нежную бархатную кожу. Целовать желанную плоть цвета белого фарфора. Забываться.
Каждый раз, перед тем, как заснуть или проснуться, всё думал: как же мне повезло…
Я прижал супругу ближе и зарылся носом в её волосы. Моя ладонь привычно легла ей на живот.
В этот момент я вспомнил о согревающем нутро событии. Моя детка беременна. В её теле только-только начала зарождаться жизнь. От этой мысли на душе обычно воцаряется покой. Однако не сейчас. Поскольку, в отличие от других ночей, в воздухе витал не только запах её любимого шампуня, но и железа.
Тревога коснулась моего разума, когда осознал, что пальцы касаются чего-то мокрого, липкого и тёплого.
Веки тут же распахнулись. Глаза расширились.
Я отдёрнул руку и вскочил.
В темноте ладонь оказалась окрашена чёрным.
Страх сковал каждую мышцу в теле. Они напряглись в страхе перед худшим.
Я повернул жену на спину и увидел огромное чёрное пятно на её стороне одеяла. Я отдёрнул ткань и зарыдал, как мальчишка.
– Нееет! – взревел во всю мощь, хватая маленькое хрупкое тело.
– Нееет! Только не это! – сжимал и тряс её в своих руках.
Голова девушки лишь безвольно качалась из стороны в сторону у меня на предплечье.
Она словно превратилась в тряпичную куклу… Безвольную и безжизненную. И это убило меня.
Глаза закрыты будто в каком-то покое и умиротворении.
Это просто не могло произойти…
Это всё нереально…
Это всё дурной сон… Да! Это всего лишь страшный сон. Я сейчас проснусь, и Мила окажется жива и здорова. Её лучезарная улыбка исцелит мои раны как и прежде…
В груди что-то защемило. Болезненно и безвозвратно.
Но почему я не просыпаюсь?!
– Мила… – зарыдал с новой силой.
Глаза застилала мутная пелена горести утраты. Тем не менее её изувеченный образ отпечатался в сознании, поэтому никак не мог избежать происходящего, даже зажмурившись.
