- Лех, тормози!
- Здесь не могу,
Константин Сергеевич.
- Так тормози,
где можешь!
- А зачем? –
повернулся водитель к нему конопатым лицом, и сразу же машина дернулась, резко
затормозив и едва не вписавшись в задок впереди ползущей.
- Надоело
дергаться. Хочу двигаться вперед, - невесело хохотнул Костя.
- Да через час
уже будем в офисе…
- Сказал тормози,
значит, тормози, - сурово взглянул на того начальник.
Еще пятнадцать
минут им понадобилось чтобы перестроиться в крайний левый ряд и доползти до
станции метро. А там водитель остановил машину, чтобы выпустить пассажира.
- А мне куда,
Константин Сергеевич?
- На сегодня
можешь быть свободен. Домой вызову такси.
- Как скажете, -
расплылся водитель в довольной улыбке и принялся вливаться в поток машин,
движущихся со скоростью черепахи.
- Достали пробки!
– выругался Костя, стоя на тротуаре какое-то время и глядя вслед черному БМВ.
Он уже собрался
двигаться в сторону метро, когда взгляд его привлек синий опель. Вернее, не сам
автомобиль, а загорелые стройные ножки, в босоножках на шпильке, показавшиеся
из-за водительской двери. Но не успел он как следует рассмотреть эту красоту,
как ножки вновь проворно скрылись в машине. Тонированные стекла не позволяли
рассмотреть их обладательницу. И интерес от этого только возрастал.
Через минуту, в
течении которой Костя не двигался и ждал, ножки вновь показались, только уже в
туфлях-лодочках без каблука. Н-да… каблуки на них смотрелись элегантнее. Но и
так ножки притягивали взгляд.
Костя немного
переместился, чтобы увеличить угол обзора, но самому оставаться в тени.
Впрочем, картина ему открылась настолько забавная, что подойди он к опелю
вплотную, его вряд ли бы заметили.
Кто бы
сомневался, что такие ножки могут быть только у сногсшибательной красотки. Стройная,
в маленьком синем платье, под цвет автомобиля, обтягивающем ее стройную
фигурку. Гладкие темные с рыжиной волосы свисают чуть ниже плеч, обрамляя
личико с утонченными чертами, но пухленькими розовыми губками и большими
глазами. Только вот какая-то она заполошная. Суетится, ерзает и, кажется,
чертыхается. Правда, о последнем Костя мог только догадываться – на улице стоял
такой гам в это час пик.
