...это была последняя сцена на сегодня, она должна была танцевать одна в пустом зале, всё было давно отрепетировано, все думали, что быстро с этим разделаются, но быстро не вышло. Она сначала сидела на полу, потом на стуле, потом поняла, что перестановка камер затягивается, а разогретые мышцы остывают, и решила ещё раз размяться.
Никто не обращал на неё внимания, места хватало, так что Стеф натянула тёплые носки и стала методично разогреваться и тянуться, как перед занятием. Ступни, икры, бёдра, пояс, спина-живот, плечи, руки-шея, шаг туда-шаг сюда... в голове что-то заиграло, плавное, утончённое, она прикрыла глаза и стала двигаться под несуществующую музыку, это лучше, чем стоять столбом и слушать ругань оператора, нервы целее будут. Стало жарко, она сняла мешковатую кофту и бросила на стул, переведя бросок в следующее движение и опять закрыв глаза. Под ногами еле слышно скрипел паркет, внутри бился ритм сердца и музыки...
- Стефани! Подойди!
{«Да черти же тебя дери, Сэм! Только успела забыть твой голос.»}
Девушка попыталась скрыть раздражение и подошла к пульту. Все как-то странно на неё смотрели, большая часть разговоров стихла, режиссёр медленно откинулся на спинку кресла и потёр подбородок, окидывая задумчивым взглядом её ноги и живот, наконец пробормотал:
- Это что только что было?
- Разминка, - буркнула Стеф. - Нельзя танцевать, не размявшись, можно получить травму.
- Угум, - протянул мужчина, снял кепку, почесал под ней и опять надел, - Бэт!
Стилистка оторвалась от журнала и выглянула из-за чьей-то спины:
- А?
- Иди сюда. Сделай ей штаны пониже, - он указал пальцем на живот Стеф, потом на грудь, - а вот здесь повыше, ну, как сейчас модно. Иди, переодень её.
Лицо Бетти надо было снимать! Стеф попыталась запомнить это охреневшее выражение, смесь шока, брезгливости, уязвлённого самолюбия и недовольства от того, что она вынуждена подчиниться. За её спиной сцеживали хихиканье в кулак обе костюмерши, блестя глазами на ноги и талию Стеф, сейчас обтянутую белой водолазкой. Сглотнув яд, Бетти прошипела:
- Но она должна похорошеть только через три-пять серий, мы с Лили это обсуждали!
