Моя золотая медаль. История любви к жизни и к женщине… читать онлайн

Дорогие друзья! Эта книга о Сергее Дмитриевиче Серебрякове, о выдающемся российском спортсмене. Он был одним из самых одаренных фигуристов нашей страны, соперничал со многими великими мастерами, участвовал в Олимпийских играх, чемпионатах мира и кубках Гран – при. И к сожалению,… никогда не существовал.

Я искренне надеюсь, что когда- нибудь гении, подобные Юдзуру Ханю, родятся и на нашей земле.

«Он вышел на лед, и огромный стадион замер, затаив дыхание. Тонкие руки фигуриста описали в воздухе невидимую дугу, и вновь взмыли над головой. Послышалось дыхание воина, затем – ритмичные, негромкие звуки тайко2. Секунда – и перед зрителями предстал легендарный ниндзя, обаятельный колдун. Он стремительно заскользил по льду, и многим зрителям показалось, что спортсмен парит над стадионом. „Перышко!“ – пронзительные крики раздавались со всех сторон. Перышко, – так прозвали они его, своего золотого кумира…» (об олимпийском чемпионе фигурного катания Хара Юки из статьи японской журналистки Китано Мей, 2018 г. Япония).

Багровый закат тонул в сумеречном стакане таинственного леса. Ночь близилась, охлажденная безмолвными струнами озера. Мягко покачиваясь, лодки выполняли вечерний танец в такт ветру. У самой воды разбросало домишки, едва припорошенные осенней листвой. Большей частью они пустовали, эти неказистые деревянные срубы, мрачно темнеющие на фоне голубой глади озера. И название у этой безлюдной деревни было самое подходящее – Кресты.

Стояла поздняя уральская осень, пахнущая сырыми опавшими листьями. Все умирало кругом: лесу оставалась пара недель, чтобы сбросить пеструю одежду и предстать перед дремлющим озером в обнаженном виде. Беспощадная просинь облаков готова была смести последние остатки зелени с осин и омыть их тонкие стволы безудержным серебром сентябрьских ливней. Умирало и солнце, стыдливо прячась за горизонт. Тусклое стекло поверхности Черного озера было почти недвижимым, уходящим под кроны деревьев сетью глубоких болот. Лучи заходящего светила уже не проникали в их загадочные глубины.