Я сама не заметила, как погрузилась в сон, уснув прямо на кухне за столом, разбудил меня громкий топот, бесцеремонный и наглый, принадлежавший хозяину в доме, моему мужу Артуру Никольскому.
-Ты можешь потише, Яна спит!
Я подняла на него глаза, отметив, что он пьян, и весьма хорошо пьян. А он, сбросив на ходу пиджак, прямо на пол, подошел к бару и достал оттуда бутылку с виски.
-Могу! Привет вообще-то, любимая жена!
От его слов, наглого взгляда и запаха алкоголя вперемешку с женскими духами, начинало тошнить. Мне хотелось взять пепельницу и запустить в него, но я держалась, зная, что будет скандал, драка, я получу, а еще хуже проснется Янка, и опять для нее будет травма, что родители ссорятся. Я вспомнила месяц назад, как он чуть не сломал мне руку, выкинув на лестницу, и, как кричала Яна, хорошо он вовремя одумался.
-Здравствуй! Новую шлюху нашел? У той духи поприятнее были!
Никольский поменялся в лице, но удержался.
-Ревнуешь? Не поверю!
-Не ревную! -отрезала я. -Просто надеюсь, что ты предохраняешься, все- таки ребенок в доме!
Он плеснул себе виски, и усмехнулся.
-Не понимаю, о чем ты дорогая, какие шлюхи! У меня есть только ты!
Его откровенная ложь бесила еще сильнее, видела, как сжимаются костяшки моих пальцев, как тело не принадлежало мне, и я больше всего хотела кинуться на него драться, только держалась, изо, всех сил, которые были.
-Ты, наверное, мне пепельницу об голову хочешь разбить? -рассмеялся Артур. -Я понимаю, прекрасно понимаю, твое состояние! Только не стоит этого делать, подумай о дочери!
Слова про дочь, сорвали крышу окончательно, схватилась, за, стол, зло смотря на него.
-А ты о ней думаешь о дочери? Хоть раз думал?
Никольский хмыкнул.
-Думаю, не думал бы давно прибил бы тебя! Тебе там какая-то сопливая романтика нужна, любовь ванильная, а я боле приземленный, не летаю в облаках, как ты дура! Я тебя кормлю, одеваю, все тебе суке даю, а ты все время недовольна! Тупая бездарная сука! Не забывай, что ты мне всем обязана!
Прежде чем, я успела опомниться, он подошел ко мне и схватив за плечо, рывком поднял, с грохотом скинул на пол пепельницу, так что осколки разлетелись по всему белоснежному полу. Чувствуя неравенство сил, и понимая, что я не справляюсь, я изо всех сил попыталась его оттолкнуть, но одержала фиаско. Никольский грубо, прижал меня к столу, всей своей массой, буквально уложил меня на него.
