“На грани скорости”
Их пути пересекаются, когда Адель становится свидетелем одной из ночных гонок, в которой участвует Даниель. Сначала она осуждает его за опасные действия, но вскоре понимает, что он скрывает более глубокие переживания и страхи. Она решает попытаться понять его и между ними возникает неожиданная связь.
Глава 1
Даниель стоял на краю тротуара, его сердце било в унисон с ревом моторов, которые срывались с места, словно дикие звери, удирающие по ночному городу. Он всегда любил это чувство свободы- ветер в волосах, адреналин, как наркотик. Когда зажигаются огни сарта, сердце Даниила забивается быстрее. Он сосредоточен, глаза шлифуют трассу, каждый изгиб и каждый подъём. Над его головой пронзительно ревут моторы, и он ощущает, как адреналин разрезает пространство между ним и соперниками. Но все это раздражало и путало Адель, которая стояла чуть поодаль, сжимающая учебник по уголовному праву.
–
Ты
не понимаешь! Ты играешь с огнем! – вскрик
нула она, когда он подошел ближе.
–
Нет, ты не понимаешь, Адель, – ответил он, с улыбкой кидая взгляд на ее серьезное и перепуганное лицо. – Это не просто гонка. Это жизнь!
С каждым мигом их разговор становился все более напряженным. Она резко повернулась к нему, чувствуя, как внутри нарастает страх и раздражение. Но в глубине души я понимала, что между ними есть что то большее, чем простая вражда.
–
Ты рискуешь не только своей жизнью, – произнесла она, стараясь сохранить холодный тон. – ты поставишь под угрозу все, что у тебя есть. И ради чего? Ради какого-то безумия?
–
Ради свободы, Адель, – сжимая кулаки, ответил он.
–
Ради возможности быть собой. Эта гонка- это не просто про скорость, это про выбор. Про то, как далеко ты готов зайти, что бы доказать всем, что можешь.
Она сделала шаг назад, пытаясь отвлечься от растущего напряжения. Внутри ее боролись чувства, и ветер, бьющий ей в лицо, словно предостерегал: Осторожно здесь опасно.
–
Ты ведь знаешь, что не могу этого допустить, – выговорила она, с трудом подбирая слова. – Я не могу просто смотреть, как ты погубишь себя.
–
И что ты собираешься сделать? – нахмурился он, шагнув ближе, его голос стал мягче, но взгляд остался настойчивым. – Убедить меня остановиться? Или, может, запереть в темнице, чтобы уберечь от себя самого?
