– Мне всё больше и больше кажется приглашение Лики Шмелёвой каким-то розыгрышем, если честно, Лер, – тихо говорит Юля – моя одногруппница, с настороженностью оглядываясь по сторонам, когда мы идём по заметённой снегом дорожке к красивому светящемуся коттеджу. Оттуда доносятся приглушённо биты музыки.
– Но мы уже здесь, – ровно отвечаю я, ёжась от холода. В минус 15 мои свободные джинсы, старые кроссовки и тонкая ветровка не лучший вариант.
– Да, но может, ещё не поздно вернуться? – с надеждой на отступление заглядывает мне в глаза девушка, остановившись. Осматриваю её быстро. Такая же старая потрёпанная курточка, джинсы и явно вышедшие несколько лет назад из моды замшевые потёртые батильоны на каблуке, тонкий тёмный хвостик на макушке и простое лицо.
Киваю в итоге, подумав, что Юле здесь и правда делать нечего, и далеко не из-за того, как она выглядит. Она слишком наивна, если изначально в её голову не закрались сомнения насчёт искренности приглашения от королевы нашего потока и университета. А мне на мгновение становится её жаль, ведь я не понаслышке знаю, каково быть серой мышью, над которой постоянно кто-то стремится поиздеваться. Сама такая же. Но мне, в отличии от неё, сюда надо.
– Ты права, тебе лучше вернуться.
– А как же ты? Мы же сюда вместе приехали, – округляет обеспокоенно Юля глаза.
И я мотаю отрицательно головой. Не для того мы ехали за 30км от города, чтобы у самой цели спасовать и вернуться. Я так точно нет. И нянчиться с одногруппницей больше не собираюсь, если до неё самой туго доходит. Отворачиваюсь и иду к дому, на ходу кидая:
– Я иду, а ты если не хочешь, возвращайся.
В итоге я слышу хруст снега за спиной от быстрых шагов, Юля меня догоняет, и мы вместе становимся у украшенной к Новому Году входной группы, которая полностью стеклянная и прозрачная.
Я примерно догадываюсь, что ждёт меня там, но кто сказал, что я дам себя в обиду или однозначно испытаю мучения.
После смерти родителей десять лет назад со мной что-то произошло. Меня, конечно, не забрали в детдом, взяла к себе мамина сестра, которая не слишком-то была рада такому иждивенцу, вернее, почти ненавидела меня за это, но всё равно произошедшее оставило на мне какой-то странный отпечаток.