В любви неразделённой
есть зародыш ненависти к самому себе:
в одиночестве из него вырастает отвращение к себе,
иногда нестерпимость…
С.Н.Сергеев–Ценский. «Преображение России»
«Любовь для неё всегда оборачивалась улицей с односторонним движением», – отметила она, машинально перевернув страницу любовного романа, но мысли её витали далеко за пределами книжных строк. Влюблённость, словно наваждение, мешала сосредоточиться на чтении, погрузиться в мир классической музыки, отдаться работе. Любовь представлялась ей не более чем мимолётным увлечением, хобби, которому она поначалу не придавала значения, пока оно не затянуло её в свой омут целиком и надолго. Она знала, что легкомысленное отношение к амурным делам редко приносит счастье, но признаться себе в этом было невыносимо. Могла ли такая женщина, предвидеть последствия очередного романа? Вероятно, нет.
Её внимание привлёк человек незаурядный, с богатым интеллектуальным багажом, любящий, как назло, то же, что и она, рассуждающий схожим образом, разделяющий её взгляды, убеждения, жизненные принципы. Его привычки, вкусы, увлечения были ей настолько понятны, что она порой ловила себя на мысли, будто смотрит в зеркало. Ей не нужно было тратить время и силы на объяснения, он понимал её с полуслова, улавливал малейшие душевные порывы, словно они были знакомы целую вечность, прожили вместе не один десяток лет.
Но он, словно боясь серьёзных отношений, всего, что было связано с долгосрочными планами, действовал наперекор. Его слова и поступки постоянно противоречили друг другу. Он говорил не то что должен был сказать, делал не то, что следовало бы. Мотивы его импульсивных действий оставались для него самого загадкой. Тело могло обманывать, но сердце – никогда. Сердцем она чувствовала его небезразличие, хотя часто слышала иное: «Я запрещаю тебе говорить о любви! Никогда не произноси этого слова! Я не выношу кухонных разговоров».
