Михаил
– Маша… – веду носом по ее шее вдоль роста волос. Не сдерживаясь, прикусываю нежную кожу и тут же зацеловываю.
– Ай… – сонный и протестующий Машин стон имеет для меня совершенно обратный эффект.
Член каменеет, и я нагло трусь им об ее бедро.
– Я дико соскучился, – возбужденно рычу ей на ушко и с удовольствием отмечаю, как по ее плечам разбегаются мурашки.
Хочу ее. Всю. Съесть. Затрахать. Это просто нереально – как она вкусно пахнет.
– Миш, мне завтра к первой паре… У зав. кафедрой, – она сопротивляется уже совсем неуверенно и сбивает слова частым дыханием.
– Мой организм сходит с ума, Мышка, – тяну вниз по плечу лямку ее ночнушки и оставляю следом дорожку поцелуев по голой коже, – Ты. Ночью. В моей постели. И вся моя.
Подхватываю ее за талию и резко переворачиваю, подминая под себя.
– Ну нееет… – она часто моргает осоловелыми глазами и пытается выкрутиться, – Миш… – но я от этого только сильнее зверею.
Остановиться и не взять ее – это вот сейчас для меня что-то нереальное. Рывком развожу ее бёдра в стороны и предупреждающе вдавливаюсь членом во влажные губки.
– Ты хочешь поиграть со мной в недотрогу, Мышка? – врезаюсь горячими поцелуями в ее шею, и чувствую как девушка неосознанно ведёт бёдрами мне на встречу, – А я хочу взять тебя силой.
– Боже… – Маша судорожно выдыхает, и я сминаю ее губы, съедая все дальнейшие протесты, – Ты – зверь…
– Голой! – тонкое кружево ночнушки трещит в моих руках, – В нашей постели ты должна быть всегда голой! – рычу и сжимаю ее грудь, поигрывая с сосками.
– Буров! – она вскрикивает немного испуганно, но выгибает спинку, и я ощущаю членом пульсацию ее нежного входа.
Маша упирается ладошками в мои плечи. Перехватываю ее руки, завожу ей их за голову и просто дико хочу привязать, чтобы они не спорили. Ловлю ее поплывший, слегка испуганный, но такой доверчивый взгляд, и это сносит мне крышу окончательно.
Просто нереально вставляет эта вседозволенность.
Вдавливаюсь в неё бёдрами сильнее.
– Айй! – она стонет на резком вдохе.
Захватив ее губы в поцелуй, сразу толкаюсь в неё ещё глубже. Меня отключает от ее тесноты и влажности. Максимально сдерживаю себя, чтобы не жестить, но мои бёдра рвутся вперёд, и я сходя с ума, наращиваю темп толчков.