1. Пролог
– Узнаёшь меня?
В недоумении смотрю в лицо мужчины, стоящего не пороге моей квартиры. Эта гора мышц, серые глаза, покрытый щетиной волевой подбородок… Почему мне так до боли знакомо его лицо?
И тут меня будто накрывает. Да, я видела его, хотя и всеми силами пыталась забыть! Ужас сковывает всё тело, я отшатываюсь назад, из горла вырываются сдавленные крики. Перед глазами всё плывёт от липкого страха, ноги подкашиваются.
Нет! Только не он! Как он нашёл меня, спустя столько времени?
Пытаюсь удержать дверь слабеющими руками, но мужчина делает шаг вперёд, оказываясь в моей квартире. По-хозяйски бегло оглядывает мою скромную квартирку на окраине столицы. Усмехается своим мыслям. А мне страшно, страшно до тошноты… Задыхаясь, шагаю спиной назад, пытаясь закрыть собой самое ценное, что у меня есть – моего малыша.
– Ты… ты же в тюрьме! – выдыхаю я хриплым шёпотом.
– Как видишь, нет, – ухмыляется качок, играя мощными мускулами. Взгляд колючий, жёсткий. Полные губы надменно кривятся.
Память мгновенно воскрешает жуткие картинки из прошлого.
Поздний час. Барная стойка второсортного заведения. Я, расстроенная после расставания с очередным парнем, и брутальный незнакомец с красивыми серыми глазами. Он сам подсел ко мне, заговорил о ерунде. Кажется, его звали Арсений… Подозреваю, что в коктейле было что-то ещё, кроме апельсинового сока. Потом всё как в тумане, после чего я проснулась с ним в номере отеля. И он ещё уверял, что я сама захотела с ним туда пойти!
Затем было заявление в полицию. Суд. Тюрьма.
И маленькая копия Арсения спустя девять месяцев, которую я решила оставить несмотря ни на что.
Моя драгоценная кровиночка, которую я полюбила сразу, как узнала об её существовании. Вопреки логике. Вопреки всем предрассудкам.
Мой крошечный сын. Маленький, но уже такой серьёзный Андрюшка…
Именно его я и пытаюсь закрыть собой, но глаза мужчины смотрят поверх меня и словно пронзают всю комнату, впиваясь в фигурку малыша. Мой четырёхмесячный малыш, только что накормленный и уснувший, мгновенно реагирует на громкие голоса и начинает плакать. Бросаюсь к нему и беру на руки, пытаясь как-то спрятать, защитить от этого чудовища.
