Пожалуй, она была излишне худа, но не настолько, чтобы отшибить желание, вспыхнувшее в то самое мгновение, как он ее заметил. Хрупкая, изящная, какая-то вся воздушная. Очень красивая, по крайней мере на первый взгляд. Тонкие черты лица, стройная фигура, длинные ноги, мягкие изгибы тела, спрятанные под скромным черным платьем до колен. Полумрак банкетного зала ресторана не позволял рассмотреть танцующую жену водителя, которую тот притащил с собой на сегодняшний праздник. Да, кажется, их знакомили. Он запомнил необычное имя, шелестом сорвавшееся с полных розовых губ.
Есения, Есения Черняк. Красивая, но чужая. Значит, табу.
Его день рождения. Тридцать девять лет. Безудержное веселье, танцы, шумные тосты и звон посуды под ненавязчивую живую музыку.
А у него на душе было погано. Отчего-то вспоминались друзья, которых здесь нет. Отец, приведший с пятнадцатилетнего возраста на криминальную дорожку. Мать, сгинувшая от тяжелой болезни. Все они уже лежали в могиле, а он по–прежнему коптил небо, пытался очиститься от прошлого, начать новую жизнь в политике. Вот только там царили законы похлеще криминальных. Он еще постигал новую для себя стезю, но уже нажил себе врагов, не успев даже подать заявку в кандидаты на мэрское кресло.
Спустя два часа полезных, но нудных разговоров он наконец улучил момент, чтобы побыть в одиночестве. Сидел как сыч, прячась во мраке на удобном диване. Курил дорогую сигару, с раздражением думал о местном бомонде, чувствовал приятное онемение в членах – алкоголь уже смешался с кровью и вовсю творил магию забытья.
Кирилл заметил ее от скуки. Блуждал сонным взглядом по дорого украшенному залу, невзначай отмечал позиции приглашенных. Кто с кем спелся–братался, кто с кем ссорился или знакомился. Все это пригодится в будущем, нельзя было терять бдительность даже сейчас.
Она не подходила этому месту, поэтому сразу выделялась. Скромностью, даже зажатостью. Естественностью. Он и не помнил, встречал ли таких вообще. Булацкий бы и не обратил на нее внимания, если бы не ее потерянный вид. Чем-то она его зацепила и вызвала желание подойти и поинтересоваться, что ее не устраивает. Беспомощные жесты, взгляды украдкой на шикарных женщин. Он разгадал ее страх быть отвергнутой этим пафосным обществом. Усмехнулся, ведь эта малышка была лучше их всех вместе взятых.
