– Когда вы в последний раз высыпались, ли Мэйди?
– Куда высыпалась? – пошутила я.
Но шеф посмотрел на меня так серьёзно, что будь я не Мэйди Грейс, а какая-нибудь нежная ромашка – все лепестки бы поотваливались. И шутилка бы завяла. Правда, шеф просчитался. У меня без причины ничего не вянет и не отваливается: всё остаётся в том же бодром и свежем состоянии. Иммунитет от шефских взоров, взращённый тремя годами работы в этом офисе и ещё пятью – в аналогичном.
– Ли Мэйди, – сказал шеф, – вы только что налили в кофе яблочно-горчичный соус вместо сливок.
– Ну и что? – не дрогнула я. – Я обожаю яблочно-горчичный соус.
И, сделав первый глоток, старательно изобразила на лице наслаждение. Не стошнило бы… какая гадость. А ведь мазала соус на котлетки из индейки – вкуснятина!
– Мэйди, вам нужно в отпуск!
Шеф присел на край стола. Этого не следовало делать: ненавижу, когда сидят на столе, даже если там располагаются импозантные, пусть и не молодые, начальники. К тому же он уже десять минут как не давал спокойно работать. Вот видит же: занята ведьма, пишет план продвижения товара на следующий месяц, даже кофе сюда взяла, чтобы писалось бодрее. Неужели нельзя оставить меня в покое? Ведь ещё потом, как ни крути, надо будет вдумываться, вчитываться в уже написанное, вспоминать, ловить потерянную нить мысли…
В общем, я мученически посмотрела на шефа и сказала:
– Ли Кейрих, прошу вас, я прекрасно справляюсь. Эта нагрузка мне под силу.
– Вчера вы посолили чай и полили маслом цветы в моём кабинете. Растительным. Сегодня добавляете соус вместо сливок. Завтра, подозреваю, накормите делегацию боевых магов печеньем из цемента вместо муки?
Мне и в голову не пришло бы так сделать, тем более, что я скорее купила бы готовое печенье, чем стала бы с ним возиться. Ради каких-то там боевых магов с их делегацией? Не смешите мою волшебную палочку, как говорится. Но вслух пришлось покаянно промямлить:
– Виновата, шеф. Хотя и не имею привычки держать пакет с цементом в кухне…
– Виноваты? То есть вы уже раздумывали над тем, чем угостить делегацию, и это было что-то несъедобное?
