Пролог.
Какого это, когда тебе шестьдесят три года?
Желания есть, а возможности – нет. Замучил острый артрит: тяжелее трёх килограммов не могу поднять, руки тут же начинает скручивать боль. Мази, таблетки пачками – всё впустую.
Вот они, издержки профессии! На пенсию я-то ушла, но на эти деньги не прожить, потому и подрабатывала на полставки в спортивной секции при школе. Всю жизнь отпахала в ней, держалась до последнего, а потом меня «попросили» на пенсию. Хорошо, хоть оставили кружок по спортивному ориентированию. Молодая учительница не захотела возиться с детьми на внеурочке. А я и счастлива! Детишки меня любят, и я им всегда рада, а своих не нажила. Муж был добрым человеком, простым работягой, но дети у нас с ним так и не появились. Тихо поженились, тихо прожили. А десятилетие назад я его похоронила. Он был старше меня на пятнадцать лет, остановилось во сне сердце.
Так что теперь все детки мои, бегут навстречу, таращат глазёнки: «А что Марьиванна придумала нового?!»
Да-да, меня давно сократили, и моё банальное «Мария Ивановна» отныне звучит так. А я и не ругаюсь: не замечаю уже.
Глава 1
Умереть два раза? Да не вопрос!
Сегодня выходной: воскресенье. Кружок у меня теперь по вторникам, так что я была свободна. Сходила на рынок, купила мясо, овощи и домашнее молоко – всего понемногу, а то не донесу.
Дома ждал только кот, которому уже двенадцать лет. Подобрала его у подъезда крошкой с пол-ладони. Муж, конечно, ругался, мол, шерсть и запах… Но через несколько месяцев Максимилиан (а сокращённо Макс) растопил его сердце и спал у мужа на плече, когда тот читал газету или смотрел телевизор в любимом кресле. Макс, уткнувшись носом в ухо, тихонько урчал, чем сначала нервировал мужа. Но потом тот и сам стал звать кота на плечо – попеть песни, как он говорил. Когда муж умер, Макс неделю ничего не ел, плакал, сидя на кресле, и спал в нём. Он отошёл от трагедии, но, когда я была дома, не оставлял меня ни на минуту. Везде со мной: по квартире, на дачу, в рюкзак – и вперёд, вместе веселее!
Семь лет назад я подарила дачу племяннице. Без супруга стало тяжело ухаживать, продать не смогла, а племянница хорошая, с большой семьёй. Только попросила не продавать, пока я жива, и разрешения иногда приезжать. Племянница была рада подарку на своё сорокалетие. Дача добротная, построенная на века, с печкой, садом, парником – жить можно. Детки уже взрослые, учатся в столичных вузах, так что время от времени мы с Максом составляли компанию их родителям.