Утро не задалось. Противный будильник заставил вынырнуть из теплого, солнечного сна и вспомнить, что за окном непривычно холодный сентябрь, принесший на своих крыльях проливные дожди, враз пожухлые листья и мрачные лица людей.
Алиса стояла на балконе и курила. Холодные порывы ветра срывали продрогшие листья, противно хлестали по лицу и холодили и без того замерзшие пальцы и босые ноги. Дурацкая привычка спать в длинной футболке на голое тело и так же плестись курить.
Дым медленно расползался по пропитанному влагой воздуху, вставать с кресла не хотелось совершенно, а в комнате надрывно насвистывал мелодию мобильник.
Нужно было бы встать и ответить на звонок, но ничего хорошего он не предвещал. Звонить мог босс или кто-то из заказчиков. В любом случае придется одеваться и выходить на работу, но как же не хотелось…
Она потушила сигарету, лениво закрыла дверь на балкон, влезла в теплые носки и щелкнула чайником, добравшись до кухни, умылась…
Аромат крепкого кофе бодрил и придавал сил, но даже он был неспособен поднять настроение девушки.
Она стояла у окна и смотрела на серый город. По дороге мельтешили пестрые машины, на остановке дрожали люди, прячась за разноцветными зонтами, под детской горкой сидела промокшая дворняга. Старушка-соседка уже успела вынести собаке полную миску какой-то воняющей рыбой, кошачьей каши…
Телефон зазвонил с новой силой. Алиса закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
Устала.
От безнадежности, от пустой жизни, от одиночества, от работы. От всего.
Поставила чашку на подоконник и все-таки ответила на звонок:
– Да, – голос девушки мог бы быть раздраженным, но она напротив сдержала эмоции и казалось, что трубку поднял робот.
– Доброе утро, – прозвучало, как и всегда фальшиво. Она слышала это каждый день на протяжении уже нескольких лет. Шеф тоже не имел привычки по утрам быть в хорошем настроении, а потому натянуто улыбался и старался казаться жизнерадостным, а это выводило из себя.
– Я еще сплю, – соврала девушка, снова уставившись в окно.
– Просыпайся тогда, через полчаса заеду. Ты нужна на работе… – тон, не терпящий возражений, со стальными нотками и холодный, словно у судьи, читавшего приговор для убийцы.
