Англия, 1176 год
Сэр Гибер Фитцалан, прислонившись к широкому дереву, смотрел, как пара служанок убирают со стола после обеда, проходившего на открытом воздухе. Сэр Гибер был весьма хорош собой, но внимание женщин его не интересовало, а лишь раздражало. В этот самый момент одна молоденькая служанка по имени Уилда взглянула на него. Держалась девушка довольно вызывающе, так что сэр Гибер, смутившись, поспешно отвел глаза.
Этой весной не только Уилда строила ему глазки. Впрочем, та же Уилда вожделенно смотрела не на него одного. Она была хорошенькой девушкой, с красивым маленьким носиком, ярким румянцем, блестящими каштановыми волосами и великолепной фигуркой.
Но сэр Гибер был убежденным холостяком, да и Уилда слишком молода для мужчины сорока пяти лет. Ну правда, она же ровесница своей хозяйки леди Леони, а той было всего девятнадцать.
Для сэра Гибера Леони Монтвинская была как дочь. До сих пор она собирала травы на лугу, а теперь свернула в лес, и он послал четырех гвардейцев, чтобы охраняли ее. Всего для охраны госпожи он привез сюда десятерых, и никто из них не жаловался на такую обязанность, несмотря на то, что Леони частенько просила их помочь ей со сбором трав. Недостойное мужчины занятие.
До этой весны для охраны госпожи хватало и троих гвардейцев, но теперь в Крэвеле появился новый хозяин, и Леони отправилась собирать растения как раз в его лес. Сэр Гибер очень настороженно относился к новому владельцу земель Кемпстона.
Прошлый владелец, сэр Эдмонд Монтиньи, тоже не особенно нравился Гиберу, но тот, по крайней мере, не создавал соседям проблем. Новый же владелец, едва заполучив в управление крепость Крэвел, сразу начал жаловаться на крестьян Першвика. Да, жалобы были обоснованными. Но хуже всего то, что леди Леони чувствовала себя ответственной за проступки своих людей.
– Сэр Гибер, позвольте мне самой с этим разобраться, – молила она, когда узнала о жалобах в первый раз. – Полагаю, мои крестьяне уверены, что, бесчинствуя в Крэвеле, совершают добрые для меня поступки. Я ведь в тот день была в деревне, – призналась она. – Тогда, когда Алан Монтиньи приехал рассказать мне, что случилось с ним и его отцом. И люди видели, как я расстроилась, и слышали, что я желала новому владельцу Крэвела, Черному Волку, всяческих невзгод.
