– Ты не можешь здесь остаться.
– Рафаэль!
– Это – мое последнее слово.
– Планируешь дать обет молчания?
– Не дерзи, Эва.
– Попробуй закрыть мне рот!
Мужчина промолчал и отошел к окну отчего дома на берегу моря, сегодня спокойного и мирного. Вчера штормило. Волны накатывали на берег, как прожорливые листья венериной мухоловки[1], увлекая за собой все, что ранее покоилось на пляже. Раф частенько наблюдал за ним – переменчивым, как женщина, и таким же прекрасным. Однако в последнее время он предпочитал любоваться собственной женой, в погоне за которой преодолел множество километров – и морем, и сушей.
Рафаэль вздохнул. Он не мог лишить любовь всей своей жизни медового месяца.
– Эва, пойми, мы с Лизой сегодня улетаем. У нас – законный и долгожданный отпуск.
– А кто спорит? Счастливого пути. Я не пропаду.
– Ба, знакомые слова! Уже слышал их однажды. Если мне не изменяет память, тогда ты тоже гостила в этом доме. Не успел я отлучиться на пару дней, как ты очутилась в ночном клубе. С Мелиной. Как же без нее?
– Ну и что? Очень милое место. И разве Мелина – не сестра твоего друга?
– Мелина – самый худший вариант из возможного сопровождения. Ее саму на поводке… Я хотел сказать: за руку водить нужно. На что, спрашивается, вы там глазели? Подумать только!
– Не нужно закатывать глаза, Рафаэль. Тебе не идет. Подумаешь, мужской стриптиз.
– Тебе только восемнадцать!
– Уже восемнадцать. Осознаешь разницу? Я – совершеннолетняя.
– Послушай, совершеннолетняя, если бы я не примчался вовремя и не воспользовался нужными связями, ты могла очутиться в подпольном борделе – вместе с чертовкой Мелиной! Теперь негоднице не отвертеться от замужества. Отец нашел ей подходящего жениха.
– Бедная женщина. Брак по соглашению! Что может быть хуже?
– Бордель.
– Напоминаю, что все обошлось. Уже полгода прошло. Зачем так бурно реагировать?
– Я едва не поседел. Да что там: я мог потерять любимую женщину!
– Глупости. Если женщина любит, она никуда не денется.
– Тебе еще рано рассуждать на эту тему.
– А кто мне запретит?
– Все, с меня хватит. Ты сегодня же улетаешь домой.
– Выставляешь единственную сестру из собственного дома? Лишаешь бедную девушку каникул?
