Я целовалась с Серёгой Петровым! С чувством! Его губы исследовали мои с поразительной нежностью, на которую я совсем не рассчитывала. Мне ужасно хотелось расслабиться и насладиться происходящим, но разум не давал, посылая тревожные звоночки в мозг, что доверять этому субъекту нельзя. И всё потому, что это был Петров, с которым я проработала почти пять лет и которого знала как облупленного со всеми его заморочками и закидонами. Мне и так казалось, что за время, что мы знакомы, он засел у меня в печёнках на всю оставшуюся жизнь.
Несмотря на наши дружеские отношения, в глубине души я всегда была уверена, что он жуткий тип. В простонародье таких называли одним ёмким словом — бабник… Странно, но эта его способность не пропускать юбки никогда не отражалась на его работе. Я всегда недоумевала, как в нём уживаются два абсолютно разных типа: Петров-серьёзный и Петров-раздолбай. Был он, правда, таким же Петровым, как и я Синицыной, но это ничего не меняло. Не нравился он мне из-за своих похождений, и всё тут! И не оттолкнула я его до сих пор лишь потому, что раздумывала, съездить ему по причинному месту или достаточно по коленной чашечке. Серёга был столь увлечён процессом, что не подозревал о моих коварных планах, а я уже и ногу приподняла, приноравливаясь к удару…
Но тут неожиданно затрезвонил телефон, вырывая меня из столь явственного сна и не давая расквитаться с обидчиком, покусившимся на мою тщательно оберегаемую во сне честь. Подскочив, словно ошпаренная, я силилась понять, что происходит. «Что?! Где?! Когда?!» — вопросы телевикторины вихрем пронеслись в голове, пока я пыталась вернуться в реальность. На губах до сих пор пылали страстные поцелуи Петрова.
С Серёгой мы договорились, что он разбудит меня только в случае необходимости. По всей видимости, пока я обжималась с ним во сне, что-то всё же произошло, раз он решился потревожить мою скромную персону. В противном случае его ждала бы моя «страшная» месть: невыспавшаяся я была жутко противная.
— Да! — прохрипела я спросонья, скатываясь с кровати и устремляясь в ванну, по дороге распинывая свои тапки в разные стороны.
