Пролог
Есть раны, которые не заживают, сколько подорожника к ним ни прикладывай. Они лишь делают вид, что затягиваются. А потом в самый неподходящий момент вскрываются снова.
Мою рану звали Михаил Юрьевич Соболев. И сейчас он собственной персоной идёт мне навстречу, широко раскинув руки, чтобы обнять.
Я узнала его среди разношёрстной толпы, едва вышла из аэропорта. В ту же секунду меня буквально током прошило от внезапного открытия: Соболев всё такой же офигенный. Он, блин, даже не постарел за двенадцать лет. Всё та же военная стать, улыбка дамского угодника и блестящие кофейно-чёрные глаза, от одного взгляда которых, меня когда-то не по-детски колбасило. Да, Михаил поседел. Теперь его волосы цвета перца с солью. Он стал носить очки. Морщинок прибавилось, но с моим «божьим» зрением я их не замечаю, пока не вижу в упор некогда любимое лицо. А в остальном Соболев будто законсервировался, чего не могу сказать о себе. В последнюю нашу встречу я была на десять килограмм худее и на целую жизнь моложе.
Пока он стремительно сокращает расстояние между нами, у меня перед глазами мелькают картинки из прошлого, а ещё в ушах звучат слова, которые я так и не смогла забыть.
– Даша! – Михаил заключает меня в свои объятия. Не для проформы, а по-настоящему. Крепко прижимает к себе. – Привет! Как долетела?
– Привет. Нормально, – улавливаю его запах. Не парфюма, а именно его. Он не стёрся из памяти за прошедшие годы.
Тут было бы уместно сказать: «сердце пропустило удар» или «сладко защемило в душе», или ещё какую-ниудь избитую фразочку в этом роде. Но у меня ничего не щемит и не пропускает. Просто охватывает странное чувство, что мы с Соболевым расстались только вчера. Словно не было всех тех лет, за которые мы ни разу не виделись.
– Ты совсем не изменилась, – произносит он, поцеловав меня в щёку.
– Да брось! Я уже не та, что давеча, – отмахиваюсь со смехом. Михаил тоже смеётся.
– Сколько нам ехать? – спрашиваю, когда мы под палящим солнцем идём к парковке, где нас ждёт машина.
– Часа три, если не будет пробок.
Соболев знакомит меня с водителем, который загружает мои чемоданы в багажник. Я отрываю от потного тела влажную футболку. На улице невозможно душно и парит.
