Марк Синицын
– Ты опять на нее пялишься, – слышу голос Черепа и резко перевожу взгляд. Что он еще придумал?
– На кого?
– На толстуху свою. Уже минуту.
– Тебе показалось, на хрен она мне сдалась?
– Это ты мне скажи? – наклоняется он над партой и уже сам смотрит в сторону Малышевой. – Что в ней такого, что ты уже пару дней игнорируешь Василенко?
Я быстро посмотрел на соблазнительный предмет разговора и опустил взгляд в конспект.
Вернее, пустой лист бумаги, потому что писать я не собирался.
А потом снова… Черт.
И почему солнце именно на ней внимание останавливает, делая обычные ничем не примечательные волосы, как в рекламе шампуня, а кожу сливочной.
И пальцы покалывать начинает, потому что знаю, насколько она гладкая и совершенная…
Да, блин… Бесит просто. Малышева Даша. Игнорировать меня значит решила. Ни истерики, ни слез, даже не обозвала никак.
Еще недавно плыла, улыбалась, глазки строила. А теперь делает вид, что я пустое место.
Но я-то знаю, что именно меня она выбрала для лишения девственности. И даже купила, как я просил чулки.
Ждала после занятий. Только вот не знала, что это была игра.
На спор развести ее на появление в универе в чулках. Ради большой любви ко мне. Парни не верили. Я доказал.
Я даже не планировал ее трахать.
В тот момент точно нет, мне было ржачно наблюдать, как быстро она ведется на нежные словечки и поцелуи в щеку.
А сейчас я был бы не прочь взять ее за густую гриву темных волосы, нагнуть и засадить в пухлый зад, чтобы хоть на миг изменила ледяное выражение лица. Закричала тихим хрипом мое имя.
То же мне… Снежная королева.
– Жаль, только что тебе больше не светит сорвать ее целку, – снова слышу, как растягивает на московский манер звуки Череп. Его так прозвали весьма за банальную татуировку на затылке. Ну и еще потому что в бою без правил он любит разбивать оппоненту голову. Я, обычно ломаю ребра.
– Что за нах…? – смотрю на него с усмешкой. – Мне стоит только захотеть, и она сама будет ползать на коленях, чтобы взять в рот, – говорю уверено, твердо, совершенно убежденный в своих словах.
