Глава первая.
Звеньевая приехала в поле на телеге, из которой, как башня, торчала деревянная бочка с питьевой водой, хмуро оглядела работавших женщин, остановила лошадь и пронзительно крикнула:
–Шабаш, бабы! Пить привезла.
Женщины, медленно повернув головы в сторону начальницы, устало разгибались и, потирая поясницу, потащились к телеге.
–Ну и жара,– певуче произнесла Клавка Афанасьева, молодая симпатичная женщина, дожидавшаяся с сыном Вовкой возвращения мужа с фронта. Война уже шла к концу, и многие женщины с надеждой ожидали возвращения мужей, отцов, братьев.
–Клава,– трагически-сочувственным голосом произнесла звеньевая,– письмишко тебе пришло. Возьми вот, почитай.
Клавка уже по голосу уловила, что произошло что-то страшное, и, сорвавшись с места, словно ее подгоняли плетьми, бросилась к телеге, двумя руками схватила письмо, как две капли воды, похожее на те, которые уже получили многие бабы, прижала его к груди, повалилась на траву и, запрокинув кверху голову, протяжно завыла.
–Ты поплачь,– обняв ее за плечи, со слезами в голосе произнесла ее подруга Лариса, получившая такое же уведомление о гибели мужа еще вначале войны,– только не заходись от отчаянья. У тебя сын от него, его растить надо. Пропадет он без тебя. Сколько наших мужиков еще в земле останется, пока эта проклятая война завершится?
–Нако, водички выпей,– сочувственно произнесла звеньевая,– трудом своим отомсти немцам. Попей и на межу возвращайся. Фронт требует.
С момента окончания войны прошло три года, а Клавка не могла забыть тот день, когда звеньевая привезла ей в поле похоронку.
–Не терпелось ей,– обозлено думала Клава,– спешила сообщить, не могла до вечера обождать. У самой мужик погиб, вот теперь чужим горем утешается.
После получения кусочка желтоватого картона, в котором сообщалось, что ее Алексей пал смертью храбрых, в ней что-то надорвалось, она, словно оглохла, почти ни с кем не дружила и всю свою любовь направила на сына. И, хотя в их доме, как и в большинстве вдовьих домах, не было даже намека на достаток, она из последних сил старалась доставить ребенку радость. Мастерила вместе с ним незатейливые игрушки, покупала ему на последние деньги колотый сахар. А, когда на трудодни выдавали муку, Клава пекла пирожки с диким щавелем, росшим около дома.
