– Всё-таки сбегаешь? – прозвучало за спиной, и я вздрогнула.
Драйстер… он всегда подкрадывался незаметно, вот и сейчас проскользнул в комнату и, подойдя вплотную, выглянул из-за плеча.
Испугавшись, я замерла на секунду, но тут же продолжила складывать вещи в чемодан. Задерживаться в доме приёмных родителей не хотелось: уж слишком бурно они отреагировали на моё желание вернуться в колледж, и это притом что я с самого начала предупредила, что приехала только на каникулы.
– Лирайн? – вновь позвал Драйстер.
– Что? – не оборачиваясь, буркнула я.
Брату ответ не понравился – он взял за локоть, заставляя прекратить занятие и уделить внимание его персоне. Я неохотно подчинилась. Повернулась, заглянула в пронзительно-синие глаза и, состроив кислую мину, сказала с горечью:
– Это несправедливо.
– Конечно, несправедливо, – не стал спорить Драйст.
Он, как и все остальные обитатели дома, был мне не родным. Большинство из нас являлись не родными, но чета Паривэлл настаивала на том, чтобы все мы называли друг друга братьями и сёстрами.
Самих Кару и Темора нам надлежало именовать мамой и папой, однако с этим дела обстояли совсем сложно. Лично у меня язык не поворачивался, даже притом что настоящих родителей я совсем не помнила. От меня отказались сразу после рождения, и следующие пять лет моей жизни прошли в муниципальном приюте. Из этого приюта я и попала к Паривэллам – на тот момент я была четвёртым ребёнком в этой семье.
Сейчас нас стало уже шестнадцать; трое – родные дети Кары и Темора, остальные, как и я, приёмные. Я была одной из старших, и опекуны рассчитывали, что после окончания школы останусь здесь, в нашем маленьком захолустном Чиртинсе. Что устроюсь на работу, а в свободное время продолжу помогать по хозяйству, а я…
– Лирайн, успокойся, – сказал Драйстер с нажимом. – Всё будет хорошо.
– Не будет, – увы, но иллюзий я не питала. – Ты бы видел, как скривилась Кара, а Темор назвал меня…
– Неблагодарной дрянью, – кивнув, закончил брат. – Я слышал ваш разговор, и я сожалею, что всё так вышло. Но поверь, они не со зла. Им сложно тебя отпустить, и то, что ты опять уезжаешь…
