В особняке Бреннеров официанты подавали куски шикарного трехъярусного торта на тарелках из тонкого фарфора. Музыканты играли что-то мелодичное, яркие дискотечные лампы перестали мигать, свет стал приглушенным и мягким. Девичник подходил к концу. Шесть девушек в дорогих коктейльных платьях расположились на шезлонгах вокруг бассейна и потягивали разноцветные напитки. Виновница торжества, двадцатитрехлетняя Изабелла, игриво накрутила на пальчик прядь распущенных длинных волос и мельком посмотрела в сторону соседнего особняка, на втором этаже которого качнулась плотная занавеска. Она знала, что сейчас он наблюдает за ней еще более пристально, чем вчера. Ее мысли о таинственном незнакомце прервал заплетающийся голос подруги:
– Берта, ну, давай уже, доставай! Мы же решили, что вручать будешь ты! – сказала длинноногая брюнетка в серебристом платье своей соседке, которая лежала, покачивая полуснятой туфелькой и не обращая внимания на задравшееся до пояса платье.
– Ох, как же лень вставать! – Берта обула туфельку и неровной походкой прошла к брошенным на лужайке дамским сумочкам. Через минуту она вернулась, разворачивая небольшую брошюру с изображением райского острова, плюхнулась на свой лежак и громко сказала:
– Дорогая наша Белла, э-э-мм… уже совсем скоро ты станешь госпожой Изабеллой фон Линден, женой самого богатого банкира Германии, всем известного чопорного немца, родом из… как там его… ну, этого… Гемальн… э-э-э… Гебель – черт, не выговоришь! Что за названия идиотские?!
– Гельзенкирхена! – поправила подруга, у которой заплетался язык от количества выпитого.
– Ага, вот его! – подтвердила Берта.
Изабелла оперлась на локоть и широко улыбнулась, предвкушая вручение подарка. По ее длинным ногам пробежали отблески крутящихся ламп, подчеркивая изгиб бедра и тонкую талию. Ей никогда не приходилось следить за фигурой – девушка обладала модельной внешностью. Она обожала ездить на велосипеде по серпантинам горных дорог, через живописные альпийские деревни Швейцарии. На высоких плато открывались потрясающие виды на зеленые долины и холмы. Пропадая в горах по несколько часов, она наслаждалась одиночеством и размышляла. Ее жизни многие могли бы позавидовать: конечно, живет в полном достатке – водители, прислуга, шикарный дом. Но только близкие подруги (точнее, единственная – Ника) знали, насколько все это внешнее благополучие не соответствует настоящему счастью. Отец был деспотом; мама, которая не могла бороться с его характером, опустив руки, старалась как можно реже показываться дома; старшая сестра, обижавшаяся по пустякам и не разговаривавшая по несколько дней… У их семьи не было друзей и хоть каких-то внешних контактов, за исключением приемов, которые отец устраивал для афиширования своего достатка перед группой незнакомых мужчин два или три раза в год. Никаких совместных семейных праздников, никакой рождественской елки или уютных посиделок по вечерам без повода… Все было выстроено четко по расписанию, отшлифовано до блеска, все вышколены и ходили марионетками по многочисленным комнатам огромного особняка. Единственными счастливыми годами своей жизни Белла считала время обучения в колледже. Рассуждения Берты заставили Беллу вернуться в реальность.