– Здравствуйте, мистер Браун, – неуверенно начинаю. – Сегодня ровно неделя, как я здесь работаю. Вы позвали меня для того, чтобы выдать зарплату, верно?
– Можешь называть это так, детка! – моих ушей касается голос человека, которого я меньше всего хотела бы здесь видеть. – Такую зарплату ты еще никогда не получала.
Он поворачивается на кресле, складывая ладони вместе, и стучит пальцами одной руки о другую, выражая нетерпение, а на его лице играет зловещая и, не предвещающая ничего хорошего, улыбка.
Что происходит? Зачем он меня позвал сюда?
«Дурочкой не прикидывайся, а уходи отсюда», – подсказывает мне мой инстинкт самосохранения.
Я резко разворачиваюсь, мчусь к двери и пытаюсь ее открыть, но она не поддается моим попыткам. Она заперта.
«Кто-то закрыл нас снаружи? Что за черт?»
Слышу скрип кресла и напрягаюсь, чувствуя, как он идет ко мне.
– Тише, тише, не торопись ты так, мы всего лишь поболтаем с тобой, – шепчет на ухо.
Я поворачиваюсь и выставляю руку вперед в попытке отстраниться от него.
– Марк, что вы хотите от меня?
– Ох, я думаю, ты догадываешься, чего я хочу.
Он улыбается на одну сторону, с силой хватает меня за запястье и тянет к столу, как тряпичную куклу, другой рукой скидывает с него все бумаги, папки и гаджеты. Я пытаюсь вырваться из его цепкой хватки, но он бьет меня по лицу, и моя кожа мгновенно загорается от нетерпимой боли.
Марк сажает меня на стол, раздвигает ноги и становится между ними. Я хочу сдвинуть или поднять их, но он блокирует мои попытки, толкает и я падаю на лопатки, ударяясь головой о деревянный стол. Он удерживает мои руки, а другой рукой начинает нагло и неприятно трогать тело: сжимает до боли грудь, надавливает на шею так, что в глазах начинает темнеть.
– Не надо, прошу, остановитесь! – прерывисто произношу, когда он отпускает мое горло.
Марк лишь шире улыбается, а его глаза чернеют настолько, что, кажется, на меня смотрит сам дьявол. Он резко разрывает мой топ, наполовину оголяя грудь и довольно облизывает губы, изучая голые участки моего тела. С силой сжимает грудь обеими руками, пока я тщетно кричу, вырываюсь, бью его кулаками и умоляю, чтобы он оставил меня в покое.