Пыль старых книг и запах махорки
Миша, задыхаясь от жары, пробрался в полумрак дедовского дома. Июльский зной, словно раскаленный пресс, обрушивался на сонный городок, плавя асфальт и выгоняя редких прохожих в тень. Здесь, в старом доме, казалось, время замедляло свой бег, обволакивая все покоем и прохладой.
Запах был первым, что его встретило. Запах старых книг, пыли, сушеной травы и неизменной дедовской махорки. Этот аромат, знакомый с детства, служил своеобразным порталом в мир воспоминаний, мир, где все казалось проще и понятнее.
Миша прошел в большую комнату, служившую деду кабинетом и библиотекой одновременно. Книги, переплетенные в кожу и плотную ткань, заполняли полки от пола до потолка. Они смотрели на него, словно мудрые старики, хранящие бесчисленные тайны. Солнечный свет, пробиваясь сквозь полузакрытые ставни, рисовал на книжных корешках золотистые узоры.
В дальнем углу комнаты, у большого письменного стола, сидел дед Семен. Его фигура казалась почти слившейся с сумраком комнаты. Он был погружен в чтение, держа в руках старинную книгу с пожелтевшими страницами. Его очки, сползшие на кончик носа, придавали ему вид сосредоточенного ученого.
Миша кашлянул, чтобы привлечь его внимание.
– Дед? – позвал он.
Дед Семен вздрогнул, словно очнувшись от глубокого сна, и поднял голову. Его глаза, обычно прищуренные и ироничные, наполнились теплом, когда он увидел внука.
– Миша? Что ты здесь делаешь в такую жару? – спросил он, откладывая книгу. Его голос, низкий и хриплый, звучал спокойно и приветливо.
– Просто решил навестить, – ответил Миша, садясь в кресло напротив деда. – В городе невыносимо, а здесь… как в другом мире.
– Да, здесь время течет по-другому, – согласился дед, снимая очки и протирая их краем своей рубашки. – Здесь можно подумать, почитать, вспомнить прошлое.
Он окинул взглядом комнату, словно убеждаясь, что все на своих местах.
– Ты что читаешь? – спросил Миша, кивнув на книгу на столе.
– “Размышления” Марка Аврелия, – ответил дед. – Всегда нахожу в этой книге что-то новое, что-то, что помогает понять жизнь.
