ПРОЛОГ
Глухие удары раздавались справа. Можно различить визг моих коллег, которые в данный момент изо всех сил стараются выполнить задачу. Хорошее задание, интересное. Знать бы, кто-нибудь после этого сможет жить нормально или придется стать отшельниками? Очередной удар сопровождался потоком мата. О, да это мужской голос. Точно, у нас же тут спецгруппа работает, прикрывают нам тылы. Шикарные мужчины.
Только вот незадача, я барахтаюсь на мокром полу и не могу подняться. Нет, пол намочила не я! Это слизь. Блин, звучит ужасно. Снова затошнило. Зачем я только вспомнила об этом. Мелкое отродье плюется этой дрянью, а еще потом не выбраться, все липкое.
Мы должны были всего-то усмирить девушку со способностью выделять слизь. Да, мерзко, но это не должно было стать трудной задачей. Ей всего пятнадцать, она учится в школе. Экзамены, стресс, может, несчастная первая любовь, кто знает, что именно довело ее до этого срыва. Но, вполне себе адекватный ребенок решил заплевать слизью всю школу. А ведь с такой способностью она могла бы стать одной из нас – ведьм на государственной службе.
Хотя нет, это было бы слишком, нас и так недолюбливают, а уж если бы кто-то плевался слизью, нас бы на улице поливали святой водой. А бабушки бы крестились, сталкиваясь с нами. А так они крестятся только, когда видят, как мы какую-то нечисть обезоруживаем.
Кстати, о нечисти. В мире все находится в равновесии. Раз есть одаренные ведьмы – женщины, обладающие силой, логично, что тут же возник противовес. Угадайте, какой? Правильно! Мужчины, которым сознание затмило, и они сперва начали творить всякую дичь, а уж потом совсем кукухой поехали и стали изменяться внешне. Отсюда и нечисть.
Не суть! Главное, что я лежу прилепленная к полу, барахтаясь ногами и руками. А оно не отлипается!
Надо мной навис здоровенный плечистый парень с прищуренными карими глазами, в которых просто бушевала буря. Если отвлечься от обстоятельств, то можно пофантазировать, что это страсть. Его ресницы нервно подрагивают. Длинные, надо отметить, и черные ресницы, я бы от таких не отказалась. И нижнюю губу так соблазнительно прикусил. И вот он склонился ближе и заорал мне в ухо:
