Плохая игра
Глава 1.
Хью Барбер, только что отпраздновавший свой двадцать седьмой день рождения в Мюнхене со своей невестой Юю Майер, был полон радужных надежд на отпуск, и летел домой, в Антверпен, чтобы поговорить об этом с шефом.
Целый год он как кентавр сам скакал и сам себя стегал вожжами. Всё планировал, всё успевал. Чувствовал себя неутомимым и успешным. Заработать кучку денег, чтобы не играть свадьбу за счет невесты, вот была его важнейшая цель. Юю терпеливо ждала и всячески уверяла, что для неё вообще не важны цена подвенечного наряда, букетов, украшения залы, праздничный приём. Они и так с Хью счастливы. Борису Казарину не угодишь, он вообще не хочет, чтобы его малышка выходила замуж и покидала Мюнхен. А бабку Майер она приглашать на церемонию не собиралась. Вот и вся ее семья: неродной, но ставший самым близким человек из России и неродная бабка, потворствовавшая убийце. Отношения внутри этой странной семейки так и не наладились.
Но для Барбера было исключительно важным чувствовать себя добытчиком, независимым человеком и главой семьи. Если раньше мужчина состоял только из мужа и чина, то теперь общество смотрело прежде всего на размер кошелек претендента на руку и сердце.
«Мне все равно не переплюнуть доходов от «Золотой бочки Вероны», у Юю всегда будет свой карман для расходов. Но я не хочу и не могу сидеть на её шее. Я должен быть уверен в том, что мне по плечу роль мужа», – размышлял Барбер, и настроение его неуклонно стремилось вниз, как заходивший на посадку самолет в аэропорт Антверпена.
Перед встречей с шефом детективного агентства, стариканом Свеном Свенсоном, была еще уйма времени. В семь часов утра Хью уже вошел в свою холостяцкую квартиру в доме на Клоостерстрат. Эта улочка длиной менее километра, была полна магазинчиков, кафе, выставочных залов, которые теперь назывались «арт-пространствами». И она нравилась Юю, хотя и была не по карману Барберу. Каждый месяц он со вздохом отсчитывал плату хозяину, но с квартиры не съезжал. Ведь туда приезжала его Юю, а остановиться где-то на окраине города, означало для него показать свою неплатежеспособность. Поэтому он по-прежнему экономил на костюмах, пользуясь прокатом, был верен подержанной «Рено» и не посещал никаких ресторанов, предпочитая готовить дома.
