Глава 1
Парившая в тёмном небе птица с высоты могла рассмотреть поселение, окружённое каменной стеной.
Город занимал довольно значительную площадь. Вблизи стен располагались деревянные домишки или вовсе лачуги, покрытые соломой. Но, чем ближе птица подлетала к центральной части, расположенной на возвышенности, тем лучше становились дороги, дома – выше и красивей. Зелень густых садов казалась ярким пятном, выделяющимся на фоне серых стен или коричневато-красных дорог.
Среди зданий выделялся старинный особняк, сложенный из белого камня. И, хотя кое-где камень облупился, оконные рамы требовали ремонта, так же как и кровля, он всё равно производил впечатление. Особенно на простолюдинов, которые в праздничные дни приходили сюда, в надежде на бесплатное угощение и подарки правителя.
Особняк состоял из трёх этажей, не считая хозяйственных пристроек и двух флигелей. Чисто выметенный двор украшал небольшой фонтан, в котором тихо журчала вода, и статуя одного из основателей города.
Птица, без всякого уважения к знатному человеку, опустилась на голову статуи и огляделась. Кроме воды, поживиться оказалось нечем. Приближалась полночь, двери и окна особняка были плотно закрыты. У ворот замерла стража.
В наступившей тишине отчётливо послышались лёгкие шаги. Подняв голову, птица заметила человека, медленно идущего по открытой галерее на третьем этаже. Лунного света, льющегося с небес, оказалось достаточно, чтобы рассмотреть стройную женскую фигуру. Светлые, почти пепельные волосы, не прикрытые головным убором, развевались по ветру.
Птица, узнав в ней ту, что часто бросала ей крошки из окна, а однажды скормила целую булку, подлетела ближе, сев на край крыши. Но её ждало разочарование – в руках девушки не оказалось ни одного кусочка хлеба.
Девушка остановилась на середине галереи. Её взгляд скользнул по тёмному саду, окружавшему особняк, потом по крышам ближайших домов. Ни малейшей радости в нём не промелькнуло: так смотрят на что-то привычное, и, в то же время, неприятное. И только когда незнакомка подняла голову, глядя на небо, её лицо словно осветилось. И без того привлекательное, оно стало живым и нежным. Лицо земной женщины, а не статуи или сказочной феи.
