Мастурбировать я начал, кажется, лет с четырнадцати. Передёргивать затвор, гонять лысого, душить змея, рукоблудничать, дрочить. Все эти глаголы и эвфемизмы уже одним своим звучанием предупреждают нас об опасности. Но, как бы то ни было, для меня всё началось на школьном дворе, когда один мой одноклассник делился с остальными новоприобретённым опытом: «Так хорошо, а дальше уже совсем не хочется». Это «а дальше уже совсем не хочется», когда чарующая, страстная нега превращается в нелепое трение двух кусков мяса, – до сих пор для меня остаётся замочной скважиной, за которой смутно виднеется ужасающая разгадка человеческой природы.
Разговор этот я подслушал, стоя за деревом, тогда как ребята маялись у турников. С ними, с ребятами, меня объединяла только любовь или, скорее, тяга к порнографии; но если они предпочитали «Порнозвезду» Фараона и ЛСП, то мне больше по душе были «Певец и актриса» Нойза МС. С девочками у меня также не заладилось – кажется, я был не очень красив: покатые плечи, курчавые секущиеся волосы, которые я постоянно высветлял, чтобы прикрыть намечающуюся рыжину, крысиное лицо и крысиный же голос. Если бы крысы, конечно, умели разговаривать.
Поделившийся же был самым сильным из нас, о чем регулярно и весьма больно всем напоминал. Всем, кроме меня – видимо, боялся подцепить аутсайдерство.
И можно подумать, что при таком положении в классе я хотя бы учился на отлично. Но и это было не так. Случались, конечно, моменты, когда я вырывался вперёд под учительское «Ведь можешь, когда хочешь!», но чаще всего я просто не понимал смысл творимых под жужжание потолочных ламп штудий, и это непонимание, никогда не покидавшее меня, временами даже обострялось, превращаясь в тихий апатичный бунт – в бунт даже против самого бунта, зачинщики которого рисуют на стенах, сочиняют матные стишки о школе и грезят о том, чтобы она как-нибудь, волею судеб, сгорела. Меня же порой не хватало даже на то, чтобы прогулять уроки, так что изо дня в день я сидел в классе, сливаясь с персикового цвета стенами.
Но вернёмся к тому разговору. Казалось бы, и что тут такого? О чём только не треплются на школьном дворе. Но именно этот разговор был неким напутствием в страшный и неизведанный мир рукоблудия.
