Кипенно-белый потолок и видеостена по периметру. До боли знакомый зал, в который просто так не входят. На полу замысловатые символы, значение которых мне не знакомо. Скорее всего, для красоты нарисовано, особой философии в узорах не усматриваю. Высокая, метра два, фигура с тёмно-серыми крыльями. Тщетно пытающийся выглядеть смиренно взгляд из-под густых ухоженных бровей. Сколько смотрю на эти сомнительные брови, столько думаю – гелем он их, что ли, укладывает, нарцисс самолюбивый? Длинная холщовая рубаха из русских-народных былин, расшитая по вороту бисером, и… обычные, затёртые до дыр джинсы добавляют образу мифического существа трагикомизма. Выглядит, будто домашнего гуся для цирка приодели. Так и кажется, что опущу глаза и увижу гусиные лапки. Ан нет. Красные мокасины. Шеф у нас модник.
– Ты отправляешь меня к ней? Снова?
– Она не справится. Нужна твоя помощь.
– Какой-то ты неправильный Ангел-Хранитель. Такое ощущение, что ты убить её хочешь, а не спасти. Сам каштаны в костёр подкидываешь, а мне опять золу разгребать.
– Я пытался её остановить и остановил! Не смей критиковать руководителя.
– Я с ума с тобой сойду, руководитель.
– Но-но! Соблюдай субординацию.
Да, я всего лишь помощник Ангела-Хранителя, мелкая сошка. Мнение таких, как я, никому не интересно.
По экрану пробежали мелкие помехи и через пару мгновений высветилась цветная картинка: симпатичная рыжеволосая девушка лежала на больничной койке под белой простынёй и вероятнее всего спала. Я бросил беглый, будто бы случайный взгляд, на бледное, слегка осунувшееся лицо, тщетно стараясь не выдать некстати нахлынувших эмоций. Красавица. Моя подопечная. Полина. Только бы Серокрылый недвусмысленных чувств не заметил – накажет. Здесь не любят соплей и сентиментальных сцен. Не по уставу. Вот когда спустят на Землю, там неудобные чувства и пригодятся, а тут ни-ни – слушай и экранируй.
Ещё недавно я был человеком. Ну, как недавно? Лет четыреста назад. Я здорово накосячил тогда, потому неизбежно регрессировал и отодвинулся на самые ранние ступени эволюции. Я отставал в развитии на долгие тысячелетия, начиная с одноклеточной инфузории, погибая и возрождаясь, а потом снова умирая. Адовый круг, которому не было конца и края. И сегодня появился шанс. Благодаря ей. Поленьке. Моей незадачливой хозяйке. Да-да! Я был цыплёнком, когда ей было пять, аквариумной рыбкой, когда ей исполнилось двенадцать, хомячком в день её совершеннолетия и даже тараканом в роковые двадцать шесть, когда моя девочка выходила замуж за морального урода, а я ни на шутку сцепился из-за этого с упрямым начальником. Ангел жёстко взгрел меня тогда за нарушение корпоративной этики и попытку увернуться от Божьей благодати. Подозреваю, что мой шеф один из братьев Люцифера. Слишком выслуживается.
