– Попаданка за пять монет! Продается попаданка… – лениво повторял мой хозяин.
Я с тоской обводила глазами рынок, подергивая цепь на ноге, как привыкла делать за прошедшие три дня. Болтается тут, как не потеребить… Это, знаете, словно ковырять болячку.
Никого хоть отдаленно похожего на достойного нового хозяина для меня и в помине не было. Какие-то все оборванцы, явно неспособные добыть себе женщину другим способом, кроме как здесь. А солнце уже вошло в зенит и нестерпимо припекало темечко. Я подумала, что третий день на рынке в качестве экспоната на продажу просто не выдержу!
Что же… будет тогда торговец Симон продавать мой холодный… нет, горячий труп. Стало до слез себя жалко.
Тут рядом с нами остановился толстяк в белой накидке. С сомнением заглянул в кошелек и обратился к хозяину:
– Скидку дашь?
«Только не это, – подумала я. – Ну не могу же я достаться такому жирному скупердяю! Я и так продаюсь по самой низкой цене, а он еще и скидку требует. Да и внешность его сразу отталкивает».
Но он подошел первый, теперь я обречена… На этом варварском рынке другого мира такие правила. Кто первый подошел – тому и достанется девушка. Если он не откажется в последний момент. Об этом Симон сообщил чуть ли не в первую очередь.
«А этот вряд ли откажется», – с чувством безнадежности подумала я. Взгляды, которые он бросал на меня, выдавали откровенную похоть. Наверное, толстяку нравятся девицы по типу «кожа да кости». Необычно для этих мест. Ведь именно излишняя худоба была причиной, по которой торговец уже третий день не мог меня продать.
Начал с восьми монет. А теперь я шла за пять, как залежавшийся товар. Прежде, чем похотливый толстяк обратил на нас внимание, к нам и вовсе никто не подходил.
Обидно даже! Ведь в нашем мире я считалась красавицей почти модельной внешности! Рост только подкачал, так что на подиум меня не взяли бы.
– Даю десять монет – и девушка моя! – раздался вдруг резкий и властный голос.
Я оглянулась.
Мужчина был хорош. Совершенно не вязался с этим затрапезным провинциальным рынком. Высокий и статный брюнет с пылающими огнем глазами. Жесткий и стремительный, как смерч. Ах…