- Да почему я должен тебя уговаривать?- Вспылил Махарадж. - Любая, любая из цисанок присутствующая на отборе с радостью бы согласилась на контракт со мною! Аншиассы, заан-аншиассы с древнейшей кровью!- Раздражённо выпалил предводящий.- Даже если бы я уменьшил сумму реберников, урезал привилегии и шахазы жизни! Ты это понимаешь Элисса? Любая!
- Тогда ответь Махарадж: почему я?- Тихо спросила Лиза.- Ответь: почему я? Почему ни те, о которых ты говорил? Почему ты настаиваешь, желаешь заключить контракт именно со мною?- Лиза спросила и замерла с часто бьющимся сердцем.
«Скажи!», мысленно кричала она. «Скажи что я, именно я тебе нужна! Что не хочешь никого кроме меня! Что тосковал, скучал как и я по тебе!» мысленно умоляла его. Как же ей хотелось услышать эти слова, услышать, что он готов бороться за их отношения, пойти против их нелепых правил, сломать устои.
- Элисса на что ты рассчитываешь?- Зло усмехнулся предводящий.- Да, я помню про твои слова, что в твоём мире отношения между мужчинами и женщинами складываются иначе. Но ты живёшь в этом мире! Когда ты это уже поймёшь?!- Предводящий бросив на неё жёсткий взгляд, резко отвернулся.- Здесь нет, и не может быть отношений похожих на фильмы, которые ты принесла с собою, здесь иные правила, иные законы и ты обязана следовать им! Почему ты?- Усмехнулся Махарадж не смотря в сторону Елизаветы и не видев, как она замерев почти не дышит. Как побелело её лицо, и она часто, урывками втягивает воздух. Предводящий не видел и равнодушно продолжил руша, разрывая её веру, её надежду на счастье:- Потому что ты превосходна в слиянии. Потому что твоё тело устраивает меня и возбуждает как мужчину. Мне нравятся, по вкусу твои умения.
Предводящий на миг замолчал, а Лиза оцепенела.
«Почему так тихо?», пронеслась у неё мысль. Её сердце казалось остановилось от боли, что она сейчас испытывает, а надежды, вера, всё что было хорошее и светлое вдруг разом разбилось на сотни осколков. Равнодушные, холодные слова и ведь не может быть так тихо, когда разрушается мир, когда разрывается сердце? Ведь должен же быть оглушающий звон, но…
