1. Пролог
По кабинету разнесся глухой звук ритмичных ударов деревянного стола о бетонную стену. Краска облупилась и уже появилась глубокая вмятина.
Протяжные женские стоны наполнили пространство, а воздух задребезжал от страстных всплесков, исходящих от двух тел.
Стройная женщина стояла на паркете, облокотившись животом о стол. Тоненькое, воздушное платье задрано до самой талии, верх опущен, оголив полную грудь, длинные ноги на высоченной шпильке широко разведены, открыв доступ к ее трепетной плоти.
Мужчина с припущенными брюками, вбивался в горячее тело с неистовым рычанием.
Их не волновал призывный шум, который они создавали, не смущало место и риск, что к ним могут нагрянуть незваные гости.
Их возбуждала сама атмосфера. Опасность связи гнала по жилам раскаленный адреналин, доводила до исступления, сводила с ума их воспаленное сознание.
Мужчина обхватил руками грудь женщины и сильно сжал. Она выгнулась ему навстречу, царапая красными, длинными ногтями полированный стол.
Мужчина вот-вот достигнет пика, но он не может закончить раньше нее.
Он знал, что она любит, знал, как доставить ей невероятное наслаждение.
Она любила боль, унижение, подчинение партнеру. А он горел изнутри от этой рабыни.
Он схватил ее длинные, белые волосы, намотал их на руку и сильно потянул на себя, продолжая терзать собой изнутри.
Женщина вскрикнула, но на лице появился безумный оскал, глаза закатились, а рот приоткрылся, жадно глотая кислород.
Мужчина рычал в нетерпении. Он схватил ее за шею, прижал лицом к столешнице и, словно заковав в ошейник, держал, бешено ускорив ритм.
Свершилось. Женщина закричала, пытаясь заглушить свой голос ладонью, прогнулась в пояснице и задрожала от оргазма. По телу прошла волна сладкой судороги, и через несколько секунд она обмякла.
Мужчине хватило мгновения, чтобы отпустить внутренние узды и последовать за женщиной.
Тяжело дыша, он оторвался от упругих бедер и быстро надел брюки. Наваждение спало, и он вернулся в реальность.
Она, на дрожащих ногах поднялась со стола, поправила трусики и одернула платье.
Женщина развернулась к мужчине: на щеках горел румянец, глаза блестели, а с улыбающихся губ смазана красная помада.
