— Катенька, Катюш, — заканючила Таня, уже почти вынеся половину своего тела за дверь.
— Что? — мне самой захотелось срочно удрать, так как появилось чувство, что сейчас мне подложат свинью немалых размеров.
— Помнишь, нам проект по «Лайту» заказывали? — еще бы не помнить: личный ночной кошмар всего отдела.
— Так вот, его сегодня нужно начальству сдать — последний срок. Отнесешь? — и Танечка испарилась, я даже рта раскрыть не успела.
Вздохнув, огляделась по сторонам: Леша сосредоточенно уставился в выключенный монитор, Анечка начала греметь ящиками стола, Света самозабвенно любовалась острыми ноготками, только вчера сделанными в салоне. Ясно, помощи мне ждать совершенно неоткуда. И почему я никогда не могу отказать?
Открыла файл, над которым мучились все уже без малого месяц — дизайн для рекламы компании «Лайт». Заказчики были привередливы, им вечно что-то не нравилось, они меняли идею тридцать раз на неделе, и название их компании уже поминали как изощренное ругательство. Ладно, вроде большую часть мы уже сделали, подправлю только кое-что, и можно нести на стол шефу.
Когда я закончила на часах уже было без пяти восемь. Чертыхнувшись, я быстро перекинула файлы на флешку, распечатала документы и помчалась к Илье Григорьевичу. Но удача явно была сегодня не на моей стороне — по внутренней связи мне сообщили, что шеф изволил отбыть домой ровно десять минут назад. Я мысленно взвыла — да что же такое! Набрала Таню:
— Николаев свалил, что мне делать?!
— Ну так занеси генеральному, он же у нас трудоголик, должен быть на месте.
Я внутренне содрогнулась.
— А завтра никак нельзя все это отправить?
— Кать, — голос Тани звучал строго, — мы по контракту должны заверить все сегодня и отправить на экспертизу их агенту. Иначе потеряем клиента и заплатим огромную неустойку. Оно тебе надо? Так что просто зайди к Ворону и отдай ему проект. Даже лучше, если его подпись будет стоять.
— Но…
— Не бойся, не съест он тебя. Даже не запомнит. Удачи!
В трубке раздались гудки, и я тяжело вздохнула. Генерального директора вблизи я видела раза три от силы, и мне он казался каким-то недосягаемым и немного жутким. Чего только стоил пронзительный взгляд почти черных глаз, от которого у меня коленки тряслись. Поэтому когда были общие большие собрания, я старалась затесаться где-нибудь в последних рядах. Впрочем, справедливости ради, не я одна испытывала трепет перед Александром Сергеевичем Вороновым — в простонародье Вороном. Он был мрачен, скор на расправу и держал всех в ежовых рукавицах.