ГЛАВА 1, в которой я знакомлюсь с ректором столичной Академии магии
Хельга
Снег идёт? Опять? Плохи мои дела. Может, я ошиблась? Я сосчитала до ста и с жалкой надеждой выглянула в окно. Нет. Метель, насмешливо подвывая, завивалась белыми вихрями. Двор за несколько минут стал одним глубоким сугробом. Значит, придётся чистить снег?
Я с тоской посмотрела на весёлый огонь в печке, на закипающий чайник, на старенькие часы с желтоватым циферблатом и кривой птицей, выскакивающей каждый час из пыльной дверцы.
Хотела посидеть на высокой табуретке у щелястого стола, припивая горячую воду из глиняной кружки, погрызть кусочек чёрствого хлеба и полистать толстую книгу древних легенд о прекрасных рыцарях и нежных девах, её мне дал почитать священник, хороший человек, нежадный. Там ещё и картинки есть. Вчера не успела рассмотреть.
Но не бывать этому. Вместо уютного утра, проведённого с книгой, будет снежное - с лопатой в руках и миллиардами снежинок. Придётся выйти на мороз в тоненьком пальтишке и дырявых башмаках. Если начну чистить снег утром, может, к полудню сгребу всю эту снежную гору? Иначе дядя будет ругать меня на чём свет стоит. Впрочем, и я, и злой старик знали, дело было не во мне и не в моей мифической лени, о которой дядька мог рассказывать любому слушателю часами. А просто снег шёл несколько раз в день, и только я убирала дворик, как опять заметало все тропинки.
Я поёжилась на обледенелом крылечке прежде, чем ступить в снежный холмик, появившийся вместо ступенек. До чего же холодно! Позавидуешь адскому пламени. Плаща тёплого у меня не было. Про сапоги думать нечего. Взять негде. Дрожа и стараясь не попасть мимо узкой тропинки, я скользнула к сараю за лопатой. Но и на дорожке ноги увязали по щиколотку. Пришлось останавливаться и вытряхивать снег из башмаков, держась одной рукой за ветку яблони. Но следовало поторопиться. Хоть я и чувствовала, как снег леденит ноги, забиваясь в дыры, поспешила дальше. Я не оглядывалась на наш крошечный домик, такой притягательный и уютный в сильный мороз. Запах дыма разбавлял морозную сырость, делая вьюжную стихию приручённой, но это была иллюзия.
