Пролог
Вечер вступал в свои права. За окном сгущались сумерки, легкий ветерок трепал занавески на открытом окне. Я же ничего вокруг не замечала. Сегодня должна была решиться моя судьба. Квирт, с которым мы встречались вот уже полгода, прислал вестника, он хотел со мной поговорить о чем-то серьезном. У меня все внутри перевернулось. Наконец-то! Неужели он решился сделать мне предложение? Я столько времени его ждала.
Напевая себе под нос песенку, тщательно выбирала наряд, попутно думая, стоит ли краситься или все же природная красота в такие моменты намного уместнее?
— Глупая ведьмочка, чему ты радуешься? — передо мной на трюмо запрыгнул мой Сантавар первый, мудрый фамильяр в каком-то там поколении. Его белоснежная шерстка так и лоснилась. Как часто мне хотелось зарыться в нее руками и урчать от удовольствия, но вредный кошак редко позволял так поступать.
— Думаешь, нет повода? — я даже злиться на него не могла, хотя нервов он мне попортил изрядно своей ехидностью.
— Я же говорю, глупая. А с чего ты взяла, что он тебе предложение будет делать? Неужели еще не поняла, к чему все эти серьезные разговоры? Если не ошибаюсь, это седьмой за последние два года? И все сбегали, только пятки сверкали. Так чем этот от них всех отличается?
Я сникла. Знаю, что он прав, но до сих пор не получалось смириться с тем, что в любви мне катастрофически не везло. Нет, пока встречались, все было отлично. А потом всех словно подменяли. Они становились дерганными, нервными, напористыми, всем не терпелось уложить меня в постель. Но тут я была категорична: только после свадьбы. Никто не желал принимать мою категоричность, и очень скоро исчезали с горизонта.
— А все твои обряды виноваты, — тяжело вздохнула я. — Инициация, древние традиции… Подготовка к получению степени… Что мне теперь, старой девой оставаться?
— Зачем старой девой? — удивился фамильяр, лениво размахивающий хвостом. — В родовом гримуаре твоя прабабка оставила отличное заклинание для наших целей…
— Не буду я привораживать Квирта! Это аморально и незаконно.
— Только если кто-нибудь узнает, — тоном заядлого заговорщика напомнил он. — А если сохранить ворожбу в тайне, то…
