Глава первая. Рыцарь Чёрного ордена
1953 год от Рождества Христова
Торжества на улицах и площадях большого города завершились поздней ночью грандиозным праздничным шествием…
В лучах прожекторов тысячи солдат с пылающими факелами в руках прошли под знамёнами от Триумфальной арки, в едином порыве приветствуя своего вождя. А тот наслаждался незабываемым зрелищем колыхающейся огненной свастики, и его губы расплывались в самодовольной ухмылке: «Я – хозяин империи!»
Когда утром он вышел на балкон своего дворца, толпа на площади взорвалась бурей приветствий, – люди в неистовстве вскидывали руки вверх. Они забыли о своих близких и плакали от счастья при виде этого невзрачного бледного человека в очках… Такова сила страха!
Этот человек начинал с простого агронома, но теперь поднялся на вершину властной пирамиды и умело извлекал выгоды из своего положения. И весь мир знал его имя – Генрих Гиммлер…
Приход к власти он ставил в заслугу одному себе, забывая, что всем обязан своим верным и преданным слугам… Сердца людей наполнялись трепетом от одного вида этих черных мундиров и каменных решительных лиц под фуражками с черепами. Незаметно в плоть и кровь народа вошёл страх, – то самое чувство, что объединяет и рождает любовь к вождю.
Тем временем, Гиммлер с императором Хирохито, прилетевшим из Токио, вернулись в приёмную залу дворца и уселись в роскошные бархатные кресла. Японец рукою подал знак переводчику выйти. Они остались наедине.
– Это незабываемое зрелище! – заговорил по-немецки Хирохито, сверкнув глазами. – Память о Великой войне переживет века, и потомки будут с гордостью вспоминать об этих днях!
Гиммлер скривил губы в улыбке.
– Немцы – народ победителей, нам всюду сопутствует успех: на войне и в мире, в труде и отдыхе!
– Жаль, что с нами нет нашего друга Муссолини, – сказал Хирохито. – Я слышал, у него важные дела в Африке…
– По нашим сведениям, эфиопы подняли бунт, – задумчиво отозвался Гиммлер.
– Что ж, полагаю, дуче не составит особого труда подавить этот жалкий мятеж! – затаив улыбку в уголках губ, сказал Хирохито.