Едва она подошла к своей квартире и принялась рыться в сумочке в поисках как обычно куда-то ускользнувшего ключа, как дверь в квартиру Артема распахнулась и на пороге появилась Милослава в симпатичном брючном домашнем костюмчике с поварешкой в руках.
Оторопев, Лера пораженно смотрела на девушку, не в состоянии уразуметь, откуда та тут взялась. Широко улыбнувшись, причем эта голливудская улыбка показалась Лере больше похожей на собачий оскал, та пропела:
– О, кого я вижу! Подружка моего мужа! Вернее, бывшая подружка!
Лера озадаченно заморгала, не в силах уразуметь, как такое может быть. Какой муж? Это она о ком?
Догадавшись о ее мыслях, Милослава гонористо пояснила:
– Да-да, не удивляйся, мы с Артемом выяснили наши недоразумения и наконец-то расписались. Конечно, жить мы здесь не будем, никому из нас эта дыра не нужна. Переедем обратно, мне еще универ закончить надо. И эта глупая больница ему на дух не нужна.
Эти бездумные слова привели Леру в чувство. Да Артем только о своей больнице и говорил, других забот у него и не было!
– Врать надо меньше! – сердито отбрила она Милославу, распахивая дверь. – Ты с умом вообще не дружишь, как я вижу. К тому же нужно еще разобраться, откуда у тебя ключи от его квартиры. Не верю, чтоб он их тебе давал.
– Мне их сам Артем дал, кто же еще? – возмущенно заявила Милослава, угрожающе замахнувшись поварешкой.
Еще раз выкрикнув, как Станиславский – «не верю», Лера стремительно захлопнула дверь, благополучно избежав удара по голове. Зато двери досталось. Отозвавшись гулким «бум», та затрещала под градом бешеных ударов.
Лера озадаченно потерла лоб. И что же ей делать? Полицию вызывать? Но это такое посмешище и для нее, и для Артема. Нет, это не вариант. Может, взять что-то из кухонной утвари и вдохновить агрессоршу на новые подвиги? А что? Распахнуть дверь, стукнуть ее такой же поварешкой по лбу и снова захлопнуть?
Это было глупо и по-детски, но слушать непрерывную барабанную дробь тоже не было сил. Нервно сопя, Лера сбегала на кухню, выбрала старинный тяжелый половник с длинной ручкой. Этот полезный предмет кухонной утвари переходил в их роду по женской линии вот уже более ста лет – на ручке был знак питерского завода и год изготовления – тысяча девятьсот тринадцатый. Красивый, вовсе не похожий на современные легковесные изделия, он удобно устроился в руке, ободряя своей тяжестью.
