Тонкий дымок, который летел мне в лицо, совершенно ничем не пах. Я отмахнулась от него, разгоняя клубы во все стороны.
– Знаешь, это как-то… несерьезно, что ли, – проговорила я, раскладывая свои бумажки. – Сегодня сигареты, а завтра что? Дудку начнешь?!
Костлявая рука небрежно махнула в мою сторону.
– Старая привычка, еще с момента создания Вселенной. Никак не отделаюсь.
Скрипучий голос прорезал слух. Я вздрогнула: все никак не могу к нему привыкнуть.
– Разве в момент создания Вселенной были сигареты?
Челюсти моей собеседницы с глухим стуком ударились друг о друга.
– Хороший вопрос. – Вверх взлетело еще одно колечко дыма, которое тут же растворилось в воздухе. – Знаешь, когда тебе миллиарды лет, начинаешь немного путать детали. Главное, суть остается той же – дым, огонь, тлен… все едино.
Я приподняла бровь.
– Очень поэтично. Но я все же настаиваю на ответе. Если не сигареты, то что?
– Звезды, дорогая, звезды. Знаешь, как они взрываются, рассыпаясь на миллиарды осколков? Это почти как сигаретный пепел, только масштабнее. И запах… Запах смерти звезд – это ни с чем не сравнимый аромат.
Я нахмурилась. Она явно уходила от темы обсуждения вредных привычек.
В окно подул свежий, весенний ветер и разметал все мои бумажки по кабинету. Я кинулась собирать их под ее меланхоличным взглядом, когда лежащий в сумке телефон зазвонил.
– Алло, – сказала я, доставая его и включая на громкую связь.
– Спускайся на выезд, – голос дежурного был грубым и напряженным.
– Что там? – со вздохом спросила я, переключаясь на папку с документами и прикидывая, какие бланки взять.
– Муж пишет заявление на жену, в квартире ребенок. Надо проверить.
– Окей.
Я кладу трубку и начинаю собраться: проверяю все – от папки до головного убора. Моя спутница выжидающе смотрит на меня, пока я не спрашиваю:
– Поедешь со мной?
Она вскакивает со своего места, точно собачонка, которой показали сладкую косточку, несмотря на свой головокружительно-внушительный возраст. Мне даже думается, что если бы у нее был хвост, она виляла бы им с дикой скоростью.
***
Я неслась по залитой солнцем улочке, почти врезаясь в поток спешащих парижан и горожан. Шарф, небрежно намотанный вокруг шеи, развевался за мной, словно знамя, а в руках я держала хрупкую вазу с только что купленными пионами.
