«Разного пазла части».
***
***
Вместо пролога.
В этот город не получилось влюбиться. Он был таким же безликим, серым, слегка нелепым, как и пять предыдущих, из которых пришлось уезжать.
Фасады зданий позапрошлого века, украшенные барельефами и винтажной лепниной, уродовали современные кичливые вывески – иногда неоновые, иногда глянцевые, но одинаково безвкусные. Отовсюду рядом с роскошью витражных высоток соседствовала нищета – покосившиеся домишки, хилые хрущевки, заброшенные детские площадки с облупившейся краской на скрипящих каруселях. Старики с протянутой рукой, сидящие прямо на земле, посреди оживленного проспекта. Стихийные рынки, разросшиеся, пустившие корни полосатых палаток прямо в основания архитектурных памятников: там торговали всем подряд, начиная от резиновых галош и заканчивая спелыми крымскими помидорами.
Неуютный город. Чужой.
Думаю, на просторах необъятной родины таких пристанищ – сотни, и все они, как братья-близнецы, вмещают в себя миллионы озабоченных делами, суетящихся людей, одетых в темные, невзрачные одежды. В такие города редко наведываются туристы, потому что там не на что смотреть. Эти селения предназначены для простой жизни, для всех ее неэстетических проявлений. Понадобилась мелочевка наподобие супер-клея, недорогого ножа взамен старенького затупившегося, теплых вязаных носков? Прекрасно, все это можно приобрести прямо по дороге домой (в буквальном смысле), не заезжая в специализированный магазин.
Здесь – в этом стане, небольшая горсть обитателей зарабатывает миллионы, а основная часть потуже затягивает пояса от аванса до получки. Все, как у всех. Как и везде.
Город-миллионник, с равнодушными ко всему жителями – если смотреть на массу, и чуткими, порой благородными людьми, если разглядывать каждого отдельно. Станица, где легко затеряться.
Последнее обстоятельство было мне только на руку.
Я не выделялась из толпы.
Шла себе, натянув на голову глубокий капюшон, как альтернативу зонту; сунув нос в горловину толстовки, и мысленно напевала простую песенку. Думы скакали непринужденно: от окружающей архитектуры и человеческого фактора, до насущных сложностей.
