Пролог
– Что это? – спрашиваю я, протягивая Адаму телефон. Голос звучит неожиданно твёрдо, хотя внутри всё дрожит. Он бросает на экран ленивый взгляд.
– Смс, – отвечает безразлично.
– Я вижу, что смс. “Спасибо за телефон, даже мечтать не могла, что получу его ещё до начала продаж”? – слова вырываются почти шёпотом. Глаза жгут, но слёзы я сдерживаю. – Что это значит?
– Значит, понравился, – Адам пожимает плечами и возвращается к своей тарелке, словно ничего не произошло.
– А мне? – спрашиваю резко. – Чего мне-то не купил? Мой телефон уже три года виснет, аккумулятор не держит. Ты же знаешь, как он меня бесит!
– Ты знаешь, что я тебе даю деньги, – отмахивается он, даже не глядя. – Можешь пойти и купить себе всё, что захочешь.
От этих слов у меня внутри что-то переворачивается. Пойти и купить себе? Разве я когда-нибудь тратила на себя? За последние двадцать лет все деньги уходили на детей, на дом, на его мать, на его отца. Я даже не помню, когда последний раз думала о себе.
– Не мог ты сам мне купить? – спрашиваю я уже тише.
– Ну вот, началось, – тяжело вздыхает он. – Марьям, перестань. Я же для тебя всё делаю. Дом, деньги. Чего тебе не хватает?
– Не хватает, чтобы ты обо мне подумал, – отвечаю я срывающимся голосом. – Хотя бы раз.
Он молчит. И я снова одна с этой пустотой внутри.
Я ставлю тарелки в раковину, когда он вдруг говорит:
– Марьям, мне нужно с тобой поговорить.
– Говори, – отвечаю без особого интереса. Всё равно это будет что-то о работе или его матери.
– Я решил жениться.
Моя рука зависает в воздухе, и тарелка чуть не падает.
– Ч-что? – я поворачиваюсь к нему. Внутри всё будто замерло, даже воздух вокруг кажется тяжёлым.
– Я мужчина, – отвечает он, словно речь идёт о чём-то обыденном. – Мне это дозволено.
– Жениться? Ты собираешься жениться? – повторяю я, не веря своим ушам. – Зачем? У тебя есть я.
– Это моё право, – спокойно объясняет он, как будто говорит о погоде. – Мужчине разрешено иметь до четырёх жён. А я, как видишь, беру всего лишь вторую.
Всего лишь вторую.
– Ты серьёзно? – мой голос звучит хрипло.
– Конечно, – он смотрит на меня, как на упрямого ребёнка, который никак не может понять очевидное. – Я обеспечиваю тебя, детей, всю семью. Всё останется как есть. Твоя жизнь никак не изменится.
