Уже завтра мы будем говорить о том, что было, что есть и что, вообще, осталось.
И на сегодня просто нет нужды говорить о чем-то другом. Все и так уже давно ясно.
Не таким всего лишь остается одно – что завтра может просто не наступить никогда.
Это настоящая тревога дня и это своеобразный призыв к Вашей собственной совести…
Кто знает, какая там на самом деле была любовь.
Простая или обыденная, порочная или глупая, бесстрастная или чересчур насыщенная – в этом нет существенной разницы, ибо она – все одно любовь, и хотя бы где-то, но отлагается так, как по сути своей и должно быть…
Я не берусь утверждать, что это именно то, что нам нужно. Но смерть и жизнь бродят по просторам совсем близко, если не сказать, воочию рядом.
В каждодневной борьбе за жизнь выхолащивается наш ум. Упорный труд в чем-то совершает еще более худшее и практически приводит весь постижимый разум к рамкам доверия своей жизни чему-то другому.
Мир меняется уже на глазах. Но не меняемся вместе с этим мы сами, подменяя понятия настоящего ума слабостью и отсутствием какого-то современно присущего духа.
Кто потеряет здесь большее, а кто нет? Кто выстоит вслед за этим?
Такие вопросы я бы хотел задать каждому современному человеку, перешагнувшему рубеж года 2000-го и пропитавшемуся насквозь духом двадцать первого века.
То, что он не будет таким, как был век прошлый – это ясно всем. Но все-таки не совсем. Остается всего один, не выясненный до конца вопрос.
Умрем ли мы сами или будем погребены под кучей обломков чего-то другого из многострадального нашего материального мира?
История карликов на этом заканчивается.
Начинается эпоха нового механизма возведения человека вверх, именно к той высоте, что и присуща ему самому по самой природе Земли.
Мы многого не знаем, и только незнание тормозит весь наш уклад современной жизни и только благодаря нему, мы стоим на месте, ничуть не продвигаясь вперед.
Наши внутренние порывы весьма сомнительны, а внешние достижения в большей степени наиграны воображением, история которого была начата еще в предыдущем веке.
