Анна Богданова Самая шикарная свадьба
Автор спешит предупредить многоуважаемого читателя, что герои и события романа – вымышленные.
Искупавшись в волшебном океане славы и всеобщего почитания, я будто помешалась. А всему виной презентация моего романа «Убийство на рассвете» в одном из книжных магазинов Москвы.
Я заболела звездной болезнью и теперь часами сидела перед зеркалом и брала сама у себя интервью.
– Расскажите, пожалуйста, о себе, – басило из зеркала мое несколько измененное отражение с зажатой между носом и губами щеточкой от туши для ресниц (что символизировало усы представляемого корреспондента) и массажной расческой в руке, которая успешно выполняла функцию микрофона.
– Меня зовут Мария Алексеевна Корытникова. Мне почти тридцать два года, впрочем, это неважно. Я знаменитая писательница любовных романов, – напыщенно говорила я, отбросив щеточку от туши для ресниц и массажную расческу.
– Ну, это слишком скупо! Это все ваша скромность, о которой ходят легенды! Расскажите о своих родителях, друзьях… Замужем ли вы? – спросил мнимый журналист, у которого неожиданно упали «усы».
– Значит, так, – с наслаждением начинала я. – У меня есть мама. Ее зовут Полина Петровна. У мамы есть муж – Николай Иванович, мой отчим. Он старше нее на 13 лет. И у них есть двадцать кошек, с которыми они большую часть года проводят в деревне, в средней полосе России.
– У них что, нет московской прописки? – удивился репортер («усы» его снова сели на место).
– Ой! Ну вы прямо какие-то глупости говорите! – раздраженно воскликнула я. – У Николая Ивановича двухкомнатная квартира, мама прописана тут. Вот здесь, где вы сейчас задаете мне свои глупые вопросы! Деревенский дом тоже мамин. Она вообще весьма состоятельная женщина, – важно сообщила я.
– Двадцать кошек? Зачем так много? Она что, их разводит?
– Сами вы разводите! – огрызнулась я отражению. – Она их подбирает по доброте душевной, ну да ладно об этом. Еще у меня есть бабушка – Мисс Двойная Бесконечность…
– Почему это вы ее так называете? – удивленно спросил воображаемый интервьюер.
– Потому что ей восемьдесят восемь лет, а перевернутая горизонтально восьмерка обозначает бесконечность, – неохотно объяснила я, поражаясь тупости «журналиста», и продолжала: – У нее есть сын Жорик (старший брат мамы), у Жорика есть гражданская жена Зоя. Вообще-то мы с мамой между собой называем ее Гузкой из-за поразительного сходства с жирной рождественской… Ошибаетесь! – прикрикнула я на «корреспондента», который якобы хотел было что-то сказать, – не гусыней, а гузкой, с которой стекает жир. А вместе, как одно целое, эта пара называется Зожорами.
