Страх пробирался под кожу, сдавливая грудь и затрудняя дыхание. Перед глазами всё плыло. Из последних сил я старалась не потерять сознание, боясь того, что когда очнусь, менять что-то будет уже поздно.
Сегодняшний день разделил жизнь на «до» и «после». Вера во что-то светлое и доброе осталась где-то там, позади.
– Ты должна это сделать, – в очередной раз говорил брат, уже не сдерживая раздражения. – Подпиши. Это наш единственный шанс сохранить фирму.
– Ты ведь не серьёзно? – переспросила, всё ещё не до конца осознавая, что подобное происходит со мной на самом деле, что это реальность, а не чей-то глупый розыгрыш.
– Похоже, что я шучу? – сорвавшись, зарычал он, смахнув со стола тарелки с приготовленным ужином.
Всхлипнув, зажала ладонью рот, глядя на то, как мясная подливка растекается по полу.
«Я должна успокоиться, должна взять себя в руки», – твердила про себя, поглаживая объёмный живот в том месте, где выпирала маленькая ножка.
Словно чувствуя моё состояние, кроха волновался. И причина для этого была более чем существенная.
– Никит, ты совсем спятил? Как ты вообще до такого додумался? Это мой ребёнок, мой малыш. Не вещь, не игрушка, которую можно подарить любому желающему, – голос срывался и дрожал, выдавая моё состояние, но попытка успокоиться, была заранее обречена на провал. Не в этот раз, не сейчас, когда близкий человек раскрыл перед тобой свою гнилую суть, предал, растоптал.
– Ты здоровая и молодая, родишь ещё, – процедил он, словно речь шла не о судьбе моего малютки, а о чём-то несущественном. – Подпиши договор о суррогатном материнстве, составленный задним числом, а заодно отказную, на случай непредвиденных проблем с властями. Этот мужик заплатит за ребёнка кругленькую сумму, которая решит все наши проблемы. Сделай хоть что-то на благо семьи!
– То есть, по-твоему, я ничего не делала? Моя работа чудесным образом выполнялась сама собой?
– Не цепляйся к словам, сеструха, – скривился он. – И вообще, что ты упёрлась? Так зарабатывают многие бабы.
– Вот пусть к тем, кто на этом зарабатывает, и обращаются, – взяв себя в руки, ответила я, стерев предательские слёзы рукавом.
