Ксения
– Я принесу вам его голову на блюдечке с голубой каемочкой, – произношу уверенным голосом.
Обвожу взглядом морщинистое лицо с острым взглядом и орлиным носом. Редактор колонки скандалов и сплетен главной политической газеты страны скептически смотрит на меня.
Я его понимаю. Не каждый день к тебе приходит устраиваться на работу вчерашняя студентка. А когда ей предлагают самую низкую должность, все равно рвется в корреспонденты и обещает разоблачить самого перспективного кандидата в мэры города. Более того, самого Громова! Члена семьи, против которой никто не рискует восставать. И, конечно, никто не может ни разоблачить, ни очернить эту фамилию.
Виктор Иосифович вытягивает тонкие губы трубочкой, и вокруг них углубляется сетка морщин. Чуть прищурившись, окидывает меня взглядом.
Я немного нервно дергаю край своей темно-синей блузки без рукавов.
Мне слишком непривычно носить такую одежду, но я тут вроде как пытаюсь произвести впечатление на редактора газеты. Потом, когда получу это место, смогу уже носить свои любимые джинсовые комбинезоны и безразмерные платья до пят. А пока…
– Гм, – прочищаю горло, напоминая о себе.
– Мне кажется, вы не только ради работы стремитесь вывести Громова на чистую воду. Тут еще что-то личное, правда? – задает вопрос редактор и сверлит меня своим пронизывающим взглядом.
– Не думаю, что это важно для моего работодателя. Самое главное, чтобы я принесла в газету сенсацию. Бомбу, которая разорвет семью Громовых изнутри.
– Вам нужны будут какие-то средства для этого? Финансовые я имею в виду.
– Нет, я справлюсь сама. Но если что-то будет нужно, я обращусь.
– Что ж, – со вздохом произносит Виктор Иосифович и откидывается на видавшем виды кожаном кресле. – Если вы выполните свою угрозу и действительно принесете мне сенсацию, я возьму вас на работу в качестве корреспондента. А до того момента вы – курьер между отделами.
– Я помню, – бурчу недовольно.
– Но вопрос про личное теперь терзает меня еще больше. Приступайте, Ксения, – кивает он и делает такой царский взмах рукой, будто отпускает от себя холопа.
