В пустыне грезится океан – безбрежный, шумливый, с накатистыми гигантскими волнами, украшенными оборками из белой пены.
И как-то забывается, что морская вода на вкус горько-соленая и непригодна для питья.
В тундре думают о тропиках, с роскошной буйной растительностью и обилием экзотических фруктов.
И как-то забывается, что реки в джунглях кишат зубастыми крокодилами и весьма ядовитыми змеями.
Но чем дальше и недоступнее – тем кажется лучше и привлекательнее.
Так и Аннабел Кловер, в свои неполные двадцать, все еще мечтала о покорении крутых гор. Мечтала о неприступных вершинах, скрытых в облаках, мечтала об отвесных скалах, бесплодных и диких, мечтала о таинственных ущельях и опасных расщелинах.
Эта странная для обыкновенной девушки страсть к хребтам, перевалам и отрогам появилась у Энни (так и только так звала ее мать с самого рождения) в лет семь или раньше.
Отец, Фабрициус Кловер, местный шериф, тогда еще живой и здоровый, как-то преподнес обожаемой дочурке не бриллиант в семь каратов, и не изумруд, и даже не рубин, а обыкновенный камень, размером со свой могучий кулак, фрагмент расколотого гранитного валуна.
Но малышку поразила весомость и тяжесть необычного подарка, а еще – вкрапления золотых прожилок и тусклый блеск породы, миллиард лет назад выброшенной на поверхность Земли в потоке раскаленной лавы, а потом отшлифованной великим оледенением.
Отец, которому до гибели от ножа пьяного фермера оставалось всего ничего, успел рассказать Энни про вулканы, извергающие гибельный огонь и черный пепел, затмевающий солнце, и про столкновение континентальных плит, от которого произошли все горные массивы на Земле – и Азиатские Гималаи, и Европейские Альпы, и Американские Кордильеры.
Потом за окном заверещала полицейская сирена, засверкала синяя мигалка, и шериф, интересовавшийся не только дактилоскопией и патологоанатомией, но еще и геологией, выехал на место бытового убийства, чтобы уже никогда не вернуться.
С тех пор гранитный осколок занял почетное место в комнате Энни, осиротевшей на лучшую половину.