Пустыня рассказывает новую историю каждый раз, когда кто-то отправляется в нее.
– Вот ты где, маленькая дрянь. Я нашёл тебя!
Мужской повелительный голос заставляет моё тело содрогнуться от страха.
На постель, где я лежу связанной, ложится огромное тело в просторной белой одежде.
В комнате темно, и я могу рассмотреть лишь его густую чёрную бороду.
На мне никаб, полностью закрывающий лицо, оставляя открытыми только глаза.
– Ты готова? – рычит он. – Сейчас начнём.
Что нужно от меня этому медведю? К чему нужно быть готовой?
Он бесцеремонно задирает мою юбку до пупа и силой раздвигает колени.
Если бы не кляп во рту, я бы заорала что есть сил.
Поскольку мои руки привязаны к кровати, я начинаю дрыгать ногами.
– Ах ты сучка, – шипит незнакомец, когда я угодила ему пяткой по подбородку. – Сейчас я тебе устрою!
Мужик спускает штаны и пытается устроиться у меня между ног.
Моя спина покрывается холодной испариной. Неужели меня выкрали для того, чтобы отдать этому похотливому чудовищу?!
Наверняка, он хозяин дворца, в который меня привезли, а потом кинули в тёмную комнату. Ждать неизвестно чего. Молиться всем богам и просить от них милости.
Дикари, выкравшие меня, не шли на переговоры несмотря на то, что я говорила с ними на арабском языке. Я пыталась объяснить им, что я – врач, и от меня зависят жизни многих людей, в том числе и детей. В маленьком посёлке бушует эпидемия опасной болезни, и я приехала на Восток, чтобы помочь с ней справиться.
Меня выманили из штаба вечером, надели на голову мешок и кинули в джип. Я лежала на полу и тряслась от страха. Куда и зачем меня везут? Но никто не спешил давать мне информацию.
Мужик проводит пальцами по моей промежности и цокает недовольно:
– Ты ещё не возбудилась.
Что он несёт? О каком возбуждении, черт возьми, идёт речь, когда я вне себя от ужаса?
Вместо ответа лягаю его в живот и поражаюсь твёрдости мышц. Будто в каменную стену попала, а не в живого человека.
– В другой раз я бы тебе всыпал плети, – рычит рассерженно и фиксирует мои ноги. – Но я принимаю правила твоей игры.
Мерзавец разрывает платье на груди, ткань жалобно трещит, я судорожно всхлипываю.