Кой опомниться не успел, как девушка своевольно прижалась к нему, вцепившись в расстегнутые края некогда черной рубашки. А потом, с некоторое время странно глядя, наклонилась и вдруг лизнула пот, катившийся по его шее к груди.
- И почему мне не противно? - констатировала она, продолжая следовать странным женским инстинктам, вдруг начав раздевать его, оглаживать пальцами.
Сейчас она почувствовала то, что можно трактовать как возбуждение - незримая сила тянула к Кою, и остановиться было очень сложно.
Сам солдат замер, позволяя ей исследовать свой торс и сильные руки. Ему нестерпимо хотелось завладеть ее ртом и терзать упрямые губы, из которых столько нелестного услышал о себе в самом начале знакомства. Он заметил, как соски ее затвердели, а грудь чуть набухла - эти аппетитные полусферы так и напрашивались сжать их и мять, мять, мять.
Она молчала. Продолжал молчать и он. Хотя, все его любовницы, какие бывали - всегда молчали: от них ему нужно было только одно. Но сейчас Заю ему хотелось услышать.
О чем она думает? Только одно “хочу”, и он трахнет ее прямо здесь. Желание отозвалось теснотой между бедер на грубой ткани.
Глядя в его глаза, Зая прикусила нижнюю губку и провела ладонью по затвердевшей плоти, очерчивающейся сквозь солдатские брюки.
В его голове набатом застучало - должен ли он ее остановить?
Прерывисто выдыхая и сдерживая себя изо всех сил, чтобы не накинуться тут же, Кой перехватил руку Заи в районе запястья, отвел в сторону:
- Кажется, тебе нотмана не хватает, крошка. Давно не принимала дозу? У тебя ломка? - Этот животный блеск в глазах напротив его сейчас очень смущал. Он нахмурился и смело предположил вслух: - Если бы тут был не я, а Рип. Также бы приставала?
Зая отчего-то нервно рассмеялась, венка на ее лбу вздулась и запульсировала.
- Честно? Не знаю, - призналась и в отместку парировала: - А ты, случаем, не применяешь ко мне гипноз? - Зая снова закусила губу, потому что не хотела говорить именно в таком ключе и провоцировать солдата на лишнее разглагольствование. Ей хотелось его попробовать, как мужчину.
Сама промелькнувшая об этом мысль вселяла непоколебимый ужас и вместе с тем азарт. Каково это, заниматься любовью по-настоящему? Ей вдруг стало очень любопытно.
